Средние формы - Ад и Рай. Алкоголь

АД И РАЙ

Астрал

Я астрально от себя отстранен.
Странен вид мой, перешедший в астрал.
Я раскован, словно конь без стремян.
Невесом, как гость из ангельских стран.

Я всю жизнь искал планиду свою
Пел всю жизнь о ней, по ней тосковал.
А однажды оказался в раю.
Не астральной тенью в нем побывал

Хочешь милуй, Бог, а хочешь – карай.
Может сверху тебе, Бог, и видней.
Только если есть на свете твой рай,
он в постели, где лежали мы с ней.
***

Праведник

Явился к Богу праведник
с седою бородой.
Он хлеб жевал по праздникам
и запивал водой.

Ни кошелька, ни денежки
в его карманах нет.
Ни разу в жизни с девушкой
он не был за сто лет.

Бог молвил: – Жил ты правильно.
Тебе я очень рад.
И был немедля праведник
направлен в райский сад.

Явилась к Богу грешница
во цвете юных лет.
Ревнивец-муж сердешную
отправил на тот свет.

–  Ответствуй, дева милая,
ты как себя вела?
–  Ах, если не грешила я,
то с кем-нибудь спала.

И Бог ее, развратную
и падшую сто крат,
с усмешкой непонятною
направил в тот же сад.

– Но как же так, о, Боже мой, –
воскликнул Гавриил. –
Ведь райский сад ухоженный
в Содом ты превратил.

И праведника прежнего
ты ввел в соблазн и в грех!
И деву эту грешную
не наказал при всех!

Ответил Бог: – Архангел мой,
какой ты бюрократ!
Ему с ней будет рай земной,
а ей с ним – сущий ад.
***

АЛКОГОЛЬ и НАРКОТИКИ

Ценный метод

Если в душу плюнет друг
и жена изменит,
а на тыщу верст вокруг
холод как в Тюмени,

в ситуации такой
поступай-ка вот как:
Нет веревки под рукой?
Значит, дуй за водкой.

Этот способ не соврет.
Шкалик опростаешь –
и желудок отомрет,
и душа растает.

И на друга наплевать,
и жена – "нон проблем".
Лишь покруче наливать
да погуще пробовать.

Многим он уже помог
способ этот ценный,
а придумал его Бог
или Авиценна.

Нет ни гривны за душой,
душу греет зелье.
Все бы было хорошо,
если б не похмелье.
***

А я б не пил

А я б не пил. Я б завязал, конечно.
Ведь от питья не стало мне житья.
Простите, но ведь это неизбежно.
Ведь, что ни день, то повод для питья.

В день Физкультурника давно был мной испытан
порыв – забить в ворота чьи-то гол.
Я с юных лет – спортсмен, я – мастер спирта.
Любимый спорт мой – это литрбол.

В день Химика я с химией за смычку.
В день этот не останусь я без дел.
Я столько в этой жизни нахимичил,
что сам не раз на химии сидел.

А день Торговли? Посудите сами –
отметить должен я не как-нибудь.
Торговому работнику, как маме,
готов упасть, расплакавшись, на грудь.

Ведь все ему несу я на прилавок,
что заработал, что наворовал.
А он меня и грязною халявой
и пьяною скотиной обозвал.

Вот Бог – Он создал все и все он видит.
А водка – это ж то же божий дар.
Чтоб из святых кого-то не обидеть
евангельский завел я календарь.

За Покрова, за Сретенье, за Пасху
и за Варвару пью, и за Илью.
Я наливаю дозу без опаски,
ведь согрешу я, если не налью.

А нынче ночью снились мне кошмары –
день Трезвенника будто бы ввели,
чтоб высох в этот день я, как Сахара,
чтобы ни капли внутрь себя не влил.

Вот ужас примерещится, ей Богу!
До этого, надеюсь, не дойдет.
Ведь дней в году, считай, не так уж много.
Он с праздником каким-то совпадет.
***

Очередь

На бульваре Уссурийском
занял очередь я с риском
растерять в ней вид арийский,
стать похожим на бича.

Не измерить и верстою
эту очередь, где стоя,
о периоде застоя
можно тихо побурчать.

Ох, длинна ж она – зараза.
В ней слышны слова рассказов –
Это было до Указа!                *)
(словно было до войны).

Пусть мы все за перестройку,
но привычки наши стойки.
Любим водку и настойку
и не чувствуем вины.

Вот народы Закавказья!
Раньше было у них разве
столько чвар и безобразья?
Ара, честно расскажи.

Раньше чачу вы там пили
и друг друга все любили.
Нынче чачин вкус забыли
и схватились за ножи.

Кто без очереди лезет,
тем урок такой полезен.
Вася, врежь ему по фейсе,
чтобы сильно не шустрил!

Лик хабаровского быта.
Здесь заботы и обиды.
Сколько здесь надежд разбито!
Сколько здесь набито рыл!

А дитенок, нет, да спросит:
–  Дядя, что ж вы на морозе
дружно стали в паровозик?
Летку-енку танцевать?

Дядя дышит винным духом,
Отвечая: – Во, житуха!
Это, мальчик, бормотуху
скоро будут выдавать.

И друг дружку взяв за плечи,
(так стоять теплей и легче),
ждут тот миг, что всех излечит –
миг открытия ларька.

Хошь – Указом, хошь – приказом,
хошь – слезоточивым газом,
но хабаровского, гады,
не пронять вам мужика.
***
*) Предперестроечный указ Горбачева
     о «сухом законе»

Чтоб народ не спился

Чтоб народ не спился,
ангел к нам явился
и, вроде, расступился
мрак.

Стал он нас морочить
светом среди ночи,
чтоб продрали очи.
Враг.

От глотка свободы
закружились своды.
Поплывет вот-вот
чердак.

Слева – демократы,
справа – бюрократы.
Посреди – барак –
бардак.

Наша птица-тройка,
носом землю рой-ка!
Всех он в перестройку
впряг.

Править стал без правил.
Всех, кто нами правил,
вымел он в овраг.
Варяг.

Сразу всем, кто пас нас,
стало жить опасно.
Им внушила гласность
страх.

Стали строить козни,
где резня и розни,
среди тех, кто рос
в горах.

Не пришло спасеньем
и землетрясенье
от погромов всех
и драк.

Прячьте сабли в ножны,
ведь на то похоже,
будто это божий
знак.

В заключенье темы
я согласен с теми,
кто твердит - в системе
брак.

Свара на Кавказе –
это метастазы,
а сама зараза –
рак.
***

Зеленый змий

Вам, наверно, помнится икона,
на которой ангел Михаил,
в латах на коне изображенный,
змия на скаку копьем пронзил.

Но сюжеты пишет жизнь иные
и борьба со змием – позади.
Встал народ горой за того змия
и, представьте, дьявол победил.

Вновь народ в вине печали топит,
в радости и горе бестолков.
Снова мужиков бараньи толпы
у пивных гуртуются ларьков.

И совсем нерадостные строки
нехотя на ум приходят мне:
– Ждет не та ли участь перестройку,
что Указ о водке и вине.
***

Моя Танюха

Моя Танюха села на иглу
и ежедневно начала ширяться.
К провизору аптеки на углу
ее пытливость стала расширяться.

За этот свой поганый марафет
отдать готова все моя Танюха.
Не сознает, что лучше кайфа нет,
чем пить лосьен и ацетончик нюхать.

Открыл флакон – и посвежел лицом.
Особо тот, который огуречный.
И пахнешь сразу свежим огурцом,
и рад твоей отрыжке каждый встречный.

А ацетон! Нюхнул и забалдел.
И ни к чему ширять иглою вену.
И уплываешь сразу за предел,
захочешь – в Ниццу, пожелаешь – в Вену.

Вот, правда, кайф немного мне вредит.
Бывало, с Таньки по полдня не слазил,
а нынче сон плохой и аппетит,
и не стоит, как будто кто-то сглазил.

Провизор Танькин – старый козлитон.
Его подружки – соски-наркоманки.
Переходи Танек на ацетон –
целее будут доллары да марки.

Валюта нынче – это ж не пятак.
За марафет тебя провизор доит.
Тебе ж она дается не за так,
за грязный труд, за тело молодое.
***

Дурман

Дурманней не придумали дурмана.
Какой там крек?  Какой там героин?
Уж если записался в графоманы –
считай себя от жизни откроил.

Ушел в миры, что якобы придумал
Надеешься, что что-нибудь открыл.
и думаешь – один туда иду, мол.
На деле же – кого-то повторил.

Открытье как на голову кирпич, но …
но никого не приведешь ты в шок.
Прочтет читатель, вымолвит – «вторично»
и выбросит на мусорник стишок.

Дурманней не придумали дурмана.
Шприц с опиумом – меньшая беда.
Уж если записался в графоманы,
пропал неизлечимо, навсегда.
***