Венец надежд в кольце самообмана

Арье Бацаль
«Желаний скрытых призрачная рать
Искусно правит нашими умами,
Мы им подвластны и не в силах сами
Судьбу свою свободно выбирать.»


1. Затеплит свет в зашторенном окошке
Открытых душ безмолвный разговор,
Игривый смех и струнный перебор,
В углу клубком свернувшаяся кошка.

Раскрасит неба серую рогожку
Рассветный луч над гребнем здешних гор.
Мы соберём под звонкий птичий хор
Стихов и песен полное лукошко.

Рука счастливца платье расстегнёт...
Закрыт потертый книжный переплёт,
Прожит и пережит сюжет романа.
Теряя смысл,пустой покинув дом,
Безродно бродит слово чужаком -
Венец надежд в кольце самообмана.

2. Венец надежд в кольце самообмана.
И снова в душах облачный покой.
Как связь порвать с мирскою суетой?
Но к Чёрту поздно, к Богу слишком рано.

И стынет мысль.Вопросов караваны.
Передо мною близкий и чужой,
Любимый и желаемый,не мой.
Немой? Печально,грустно,странно...

В ночной тиши светла моя печаль.
Нанизываю будто невзначай
На нити затянувшихся молчаний
Рожденные прощанием слова.
И велика их призрачная рать…
Открытый лист последней фразой замер.

3. Открытый лист последней фразой замер.
Уходим,забывая ценность слов,
И сердце запирает на засов
Непрожитых минут живая память.

Прощение становится прощаньем.
Размывчаты обрывки вещих снов.
Зовут они, и я иду на зов
Оживших красок наших несвиданий.

Душа пьянит влюблённостью слегка.
Травой медовой пахнут облака,
И путь через порог еще не брошен.
От взлёта до паденья две строки...
Но время треплет чистые листки
В непостоянстве судеб суматошных.

4. В непостоянстве судеб суматошных
Сто сорок дум и сорок сороков
Превратностей,желаний и грехов.
Все это остается только в прошлом.

Смахнёшь с крыльца  обид сухие крошки,
Отбросишь горстку мрачных, горьких слов
И откровенья клянчишь у Богов,
Свою судьбу, подбросив на ладошке.

Порой проснёшься утром не спеша,
Поймешь, что жизнь чертовски хороша,
В лицо всем бедам смело рассмеёшься.
Исчезнет прочь отчаянье и грусть.
А в сердце радость светлая, и пусть
Сличает век наш истины дотошно.

5. Сличает век наш истины дотошно.
И где одна единственная суть:
Как привести к началу верный путь,
Перечеркнув шагов своих оплошность?

В глазах усталость,стоптаны подошвы.
На полпути назад не повернуть,
Коль вдалеке поблескивает чуть
Маяк одной заброшенной сторожки.

О Господи,молитвы не отринь!
Дай каждому на выбор из святынь:
Правдивый взгляд иль сладкие обманы.
Мы все,мой Бог,повинны пред тобой.
Но ты завесу тайны приоткрой:
Где жизнь, где ночь пьянит дурманом.

6. Где жизнь, где ночь пьянит дурманом.
Слова скрижали сыплются песком.
В прохладной речи горестный излом,
Все близкое отчаливает в давность.

Прохлада переходит в холод плавно.
«Проходит всё»,- глаголет Соломон.
И забытьё в величии немом,
И молкнет слово,замкнутое в камень.

Чуть вспыхнут в остывающей золе
Молчание о дальнем Короле,
Свидания в беседах долгожданных...
Без лишних слов не дай постигнуть мне,
Что я одна в могильной тишине
Среди небес  своих обетованных.

7. Среди небес своих обетованных
Опять больна случайной теплотой.
Мой дальний рыцарь,сказочный герой,
Ты красишь одноцветьем мир бескрайний,

И веришь в правоту одной из граней,
Смущая ум словесною игрой,
В безумном споре с жизнью и судьбой,
Чтоб проиграть и замереть в молчанье.

Но от чего досель не видишь ты
Несправедливость голой правоты?
Узрев Мираж,обратно не вернешься.
Создав Богинь,поверил в это миф,
В своей святой наивности забыв-
Ты одинок на пиршестве роскошном.

8. Ты одинок на пиршестве роскошном.
А март дробиться в звонкую капель,
Мороз ушел за тридевять земель,
Клюют синицы солнечные крошки.

И пусть твой след снегами запорошен,
Но взгляд любовный,нежный,пряный хмель
Раскроют двери в ласковый апрель,
В безвестный мир,куда мой жребий брошен.

Большое кресло,мягкий,теплый плед,
Хмельных ночей философ и поэт
Плетет слова из разноцветной пряжи...
И в сказку из туманных,прежних снов
У старого камина веришь вновь
В накопленном годами антураже.

9. В накопленном годами антураже
Стучится клен в закрытое окно,
В моем бокале хмурится вино,
И кошка под навесом,дождь и та же

Природа,что казалась мне пейзажем.
Не помнят небылицы здесь давно.
Хватает слез и смеха,все равно
Здесь нет чудес.И те же персонажи.

«Здесь вера в слово больше не фетиш».
Забавами себя вознаградишь.
Как долго горевать над каплей каждой?
Но я судьбу за дар сей не кляну-
Мгновение была в твоем плену
От чувства захлестнувшего однажды.

10. От чувства захлестнувшего однажды
Мы все в плену у вычурной игры.
Навечно кто-то,кто-то до поры.
Окно зашторено - мы ветров вольных жаждем.

Дыхание утраты в слове каждом.
И вихри гасят жаркие костры.
Романы сочиняются навзрыд
Из призраков и вымыслов бумажных.

Смешалось всё: и быль,и небылицы,
И фраза замерла в конце страницы,
И в коридорах сумерки густы.
«Пройдет и это» - текст сей закольцован.
От брошенного в мир прямого слова
Несёшься ты сквозь рокот немоты.

11. Несёшься ты сквозь рокот немоты.
И сто дорог твоих не перечислить.
Как долог путь к тебе, Искатель истин,
В земное царство красок золотых.

Средь повседневной,суетной толпы
Уходишь от свободы ненавистной,
В свободу веруя,все дальше,дальше мчишься
За новым солнцем трепетной мечты.

Любая вера катится в тупик.
Но продолжение имеет каждый миг.
Все далеко зашло,а вышло боком.
И в сумраке ночей сминая боль,
Вновь ставим на зеро в игре с судьбой.
Остановись и вспомни ненароком...

12. Остановись и вспомни ненароком:
Над паутиной пройденных дорог
Чеканит в кузне позабытый Бог
Романтикой наполненные строки.

Мой милый друг,нездешний и далекий,
Нас случай свёл,как милостивый рок,
Переплетеньем  вылюбленных строк
Расцвечивая «Книгу одиночеств».*

Мелькают кадры радужных картин:
Гостиная без шелковых гардин,
И сладкий аромат сирени в окнах...
Беззвучие надолго позабыв,
Ночного скерцо сказочный мотив
Слагали мы с тобою локоть в локоть.

13. Слагали мы с тобою локоть в локоть
До перечеркнутого памятного дня
Стихи и песни в кресле у огня.
Всё скомкано,и смешаны полотна:

Людского безразличия потоки,
И возгласы: «Полцарства за коня»,
Ассоль и небыль в дымке без огня
На алых парусиновых лохмотьях.

Таков финал.За нас допишут повесть.
Дает гудок твой пригородный поезд.
Под обелиск надежд кладу цветы.
Молчит гитара,значит песня спета.
Одна строка осталась от сонета -
Две Повести, две Сказки – Я и Ты.

14. Две Повести,две Сказки – Я и ТЫ
Узлами букв привязаны к страницам.
Слова и чувства мчаться вереницей,
Сложив в одно - Две Страсти,Две Мечты.

Мелькают календарные листы.
В твоих грехах не сложно заблудиться.
Мечта в руке испуганной синицей
Ведет туда,где бездны и мосты.

Моя многостраничная душа
Мерцает чуть,тревогою дыша,
И вырвана из сказочной обложки.
Промолвленное слово в свой черед
В причудливом узоре нежных нот
Затеплит свет в зашторенном окошке.

Магистрал

15. Затеплит свет в зашторенном окошке
Венец надежд в кольце самообмана.
Открытый лист последней фразой замер
В непостоянстве судеб суматошных.

Сличает век наш истины дотошно:
Где жизнь,где ночь пьянит дурманом.
Среди небес своих обетованных
Ты одинок на пиршестве роскошном.

В накопленном  годами антураже
От чувства захлестнувшего однажды
Несёшься ты сквозь рокот немоты.
Остановись и вспомни ненароком –
Слагали мы с тобою локоть в локоть
Две повести,две сказки – Я и Ты.

 («Книга Одиночеств», Макс Фрай)