Отцу-подлецу

Мой отец алкоголиком был,
Нары парил на киче три срока.
Он душой до животности гнил,
Лишь в чифире и дури был дока.

Я и помню его в кирзачах,
Кошку пнувшего в хилые ребра.
Он в войну под врагом не зачах,
Писал в таз и помойные ведра.

Но Есенина трепетно чтил,
Северянина прятал от шмона,
Среди зэчьих стриженых рыл
Ему грезились свечи салона.

По откиду вернулся чужим,
Все калитки и двери закрыты,
Ведь пришел доходягой седым
В интерьеры совейского быта.

Толь фривольно сквозняк колыхал
На убогоньких стенах землянки,
Где на ковриках шах отдыхал,
И бежали от ружей подранки.

Из лежалых последних щедрот
Пожалела его вековуха,
Принял его телогрейный народ,
Стройки века тютюн и сивуха.

Двух дочек отклюжил роддом,
Звезды точно с небес потакали,
Но как счастье вошло к верху дном,
Так ушло в ритуальной перкали.

Трех красавиц забрал смерч-пожар,
Не нажравшись хмельного окурка.
Быть несчастным - дьявольский дар,
Будь ты царь, будь ты крез, будь ты урка.

Ты ушел, не оставив и метрик,
Не солдат, не герой и не папа,
Лишь детей разбазаренный хет-трик,
Ни завета, ни дома, ни храпа...