Водка грязи не боится...

      Ну, какой же Новый год без ёлки и водки… Тем более в Сибири, в рабочем посёлке нефтяников, где  ближайшее жильё за семьдесят километров. А лес, вон он,  ввысь взметнулся кедрачом  на гриве, на болоте-то ему не выжить. Метров триста до той гривы, а вот с зельем намного сложней, до него ещё добраться надо.

      Направо от посёлка уходит зимник с длинным плечом километров, а слева отсыпку ведут дорожники. Стрёкот их тракторов слышен издалека в чистом морозном воздухе. Они кладут бетонные плиты на песчаную подушку, пробивая путь к цивилизации. Хотя этот путь на треть короче, надо ещё до отсыпки несколько километров по снегу отмахать.

      Такая вот сказочная дилемма: ещё не добытая водка набирала очки на каждом километре, не добравшись до конечного потребителя. По правде сказать, альтернатива имелась и в посёлке, умельцев по части «купи-продай» во все времена вдосталь, только ценник у них двойной.

      С самого утра бригада насосной станции озаботилась будущим праздником. Мощные насосы мерно гудели  в сэндвич-блоке, высоким давлением помогая подземным запасам нефти выбраться на свет божий. Текущие сводки давали хорошие перспективы для спокойного отдыха.

      Ехать за водкой вызвался Боря-хохол, скинулись по десятке и он отбыл. Путь выбрал короткий, там машины с песком днём и ночью снуют. Взял лыжи, чтобы до отсыпки добраться, там, говорит, их спрячу. Лыжи широкие, охотничьи, и в глубоком снегу опору дают. Валерка-оператор давал лыжи со словами:
- Боря, ты, лыжи, мне не потеряй…
      Тот в ответ лишь усмехнулся:
- Я не понял… так тебе водка не нужна…
- Да, нужна… будь она неладна… но без лыж, Боря, мне кранты… как я буду обход по скважинам делать…

      Валерке поручили уборку в доме. Бывший сержант милиции высок ростом, проворен на руку, ему и карты в руки. Кто-то пошутил, что Валерка до паутины на потолке достаёт и без швабры. Толя-омич заявил, что он идёт в столовую и добудет (купит) всё, что нужно на закуску.
- У нас с Ниночкой-поварихой хороший визуальный контакт… так что гоните по рублику…
- Знаем мы ваши визуальные контакты, - хихикнул Валерка.
- На что ты намекаешь? – возмутился Анатолий, мужчина очень даже серьёзный с вида. Невысокий ростом, грамотный, раньше жилищной конторой заведовал. Земляки его как-то проговорились, что он в той конторе пропил даже стул, на котором сидел.

      Саня с Серёгой, как самые молодые, пошли за ёлкой, или вернее сказать, что попадётся под руку. Взяли с собой топор и ножовку, как знать, как оно, там, в тайге, чем удобнее. Пошли – это громко сказано. Они буквально плыли по пушистому снегу, наклонившись вперёд, и проваливаясь по пояс. Рабочая одежда позволяла такие плавания, снег не попадал ни в обувь, ни под куртку. Правда, пока они добрались до гривы, взмокли основательно.

     Саня раньше в  ОРСе работал грузчиком, а Сергей -  водителем у нефтяников, да что-то у них не заладилось, вот в набор на вахту и попали. Пока нет опыта, их задача крутить задвижки, да выполнять мелкие поручения мастера.

      Найти ребятам нарядное деревцо оказалось совсем непросто. Подойдут, посмотрят, с одной стороны вроде пушистое, а с другой – голенькое до неприличия. Три часа парни убили, но всё-таки нашли дерево, какое надо, пушистое и душистое. Дома его ждала тренога, любовно сваренная Борисом из нержавейки. Специальные электроды где-то добыл, что вполне подтверждало: к празднику готовились загодя.

      Валерка к уборке подошёл самым серьёзным образом. Для начала открыл настежь двери, взял палку, и принялся колотить по стенам и орать, как оглашенный. Надо было видеть его лицо в те минуты: в гримасе ярко выраженная ярость и брезгливость, а в татарских глазах - улыбка…

      Нет, это не специальный ритуал вахтовика-затейника. Просто он обнаружил в старом валенке крысу, в сушилке обувь переставлял. Хорошо, не ногу туда сунул, а просто в руки валенок взял. Она натащила туда старых газет, сухарей, в кучке её добра виднелся кусочек сала, конфетка… Может крыска тоже готовилась к празднику и ждала только боя курантов, но Валерка подумал иначе… «Вовремя я её прищучил… не успела крысят вывести…»

      Чтобы закрепить успех, Валерий ушёл на время к землякам, оставив дверь открытой. Потом выстуженное жилище вымел, вымыл, повесил над своей кроватью фотку с заморской моделью и сел слушать музыку. В прошлом году их бригада получила радиолу в подарок от комендантши за лучшее содержание домика.
   
      Борис добрался в город только к обеду. Давка у водочного магазина была неимоверная. Минут десять он стоял в сторонке, оценивая обстановку. Потом прикинул своим хохляцким умом бывший капитан, что в одиночку ему не совладать с предновогодней стихией. Мужики брали магазин бригадами, продвигая своего человека к прилавку, передавали деньги через головы. В ответ звенели над головами бутылки, и слышался сдавленный полукрик:
- Лёха… ёпрст… ты, где… принимай…

      Человек выбирался из толчеи тел, и начинались разборки:
- Вась, я тебе на три передавал…
- А я на пять…
- Так, значит, я брал десять… две мои…
- Вась… а их всего восемь…
- Как восемь? Вы чо, мужики… я за десять платил…

      Борис неспешно обошёл магазин кругом, и там увидел, что время от времени на улицу в облаке пара выскакивал разгорячённый грузчик в чёрном халате с пустыми ящиками из-под водки.
      Украинская жилка вкупе с милицейским прошлым не могли обойти этот факт стороной.
- Слушай, браток, сделай водочки на все… пятёрка твоя…
      Тот зыркнул по сторонам, внимательно оглядел своего визави, не подстава ли, затем уральской скороговоркой выпалил:
- Сумка есть… давай… ты отойди в сторонку, не маячь здесь… я в сугроб, под забор положу…

     Уже через полчаса Борис перекладывал бутылки в рюкзак. «Повезло мне с грузчиком… видать не алкаш… пьянице девки на вынос пузыри не дали бы… ну, всё, теперь за город, на трассу», - радостно подумал он. Успех его операции весело позванивал за спиной. Собачьи унты на ногах делали поступь  уверенной и бесшумной.
 
      Анатолий тоже не подкачал. Его сероглазая  Нинок, с которой они каждый обед играли  впереглядки, навалила огромную миску котлет, где добрая половина пошла мимо кассы, от чистого сердца. Ещё кастрюля салата, варёные яйца, квашеная капуста, три жирные селёдки и пузатый алюминиевый чайник с грушевым компотом. Два раза пришлось сходить. Наверное, не зря Толя иногда задерживался на часок после обеда со словами: «Вы идите, я вас потом догоню…»

      Праздник обещал быть насыщенным. Ждали теперь только Бориса с приворотным зельем. К часам восьми вечера на фоне далёкого факела показался лыжник. Свет от факела не уходил свечой в небо, а, ударяясь о низкие тучи, растекался по окрестности на километры. Валерка с Толей, курившие на улице в этот момент,  вскричали в один голос:
- Ура! Вон уже Борька идёт…

      Борис у крыльца остановился, отдал лыжи хозяину.
      Толя заглядывая в глаза Бориса, и пытаясь заранее угадать в них ответ, спросил с надеждой:
- Ну что, Борь, удачно съездил…
- А ты, чо, гроза сантехников, сомневался…
- Да нет… просто ждут тебя все…
      Борис стал снимать рюкзак с затёкших плеч и неожиданно для всех поскользнулся. Так и грохнулся вместе с рюкзаком. Тот глухо отозвался разбитыми бутылками и вмиг окропился «святой водой». Запах заполнил улицу.

- Ёш- твою клёш, - ругнулся со злостью Борис, поднимаясь, - Какая падла здесь воды налила…
      У Валерки от страха пропал голос, ведь это он с порога выплеснул грязную воду после уборки. Инстинкт самосохранения включился мгновенно: Валерка быстро сунул рюкзак в подвернувшийся тазик.
- Ничо… тазик я споласкивал… отфильтрую потом через марлю… рюкзак выжму… да, тут, ребята, две бутылки целые…
      Суетился, понимал человек, что за такое могут и рожу начистить.

      Грустные сидели нефтяники на своих кроватях, потерявшие и водку, и деньги. А Новый год за окном накатывал неумолимо.
- Слышь, Борь… а сколько там пузырей было… - спросил Серёга.
- Да какая теперь разница… или вам отчёт надо, - раздражённо ответил Борис, - Девять бутылок…пятёрка грузчику…пятёрка со сдачи продавщице… вот и весь расклад…

      Валерку заставили снег мокрый собирать на месте падения.
- Вот что соберёшь, то и пить будешь… это твоя доля… - сказал Борис.
- Мужики, вы чо… это же просто дистиллят будет с запахом водки... да и грязно там, - обиженно возразил Валерка и пошёл с ведром на улицу. Одел новые рукавицы и стал сгребать месиво с манящим запахом в чистое ведро из под воды. Бубнил недовольно себе под нос, что совсем мужики озверели, ещё не пили, а уже проблем через край.
 
- Толян, неси пару котлет и хлеб… жрать хочу, не могу… за день два пирожка только перехватил… да Валерке скажи, что со снегом мы пошутили...
      Борис перекусил и посмотрел на старые ходики на стене, кто-то из дома привёз доживать свой век. До Нового года оставалось три часа.
- Ну что, мужики… что там нафильтрует наш Валера неизвестно… а если серьёзно, давайте ещё по червонцу… пойду к белорусам… чо нам две бутылки на пятерых… вон, закуски сколько…

      Пятьдесят рублей вновь легли на стол.
- Ничо… до десятого доживём… у нас ещё талоны на обед и молоко есть… да и Нинок в долг даст, если чо… даст, Толя? – спросил Борис.
- Даст… если посуду бить не будете… - улыбнулся бывший главарь коммунального хозяйства.
- Толя, ты ей скажи… борзеть не надо… она и так по сто грамм на каждой порции навар имеет… а поднос тогда упал случайно, - подытожил разговор Борис.

      Новый год встречали, как полагается, два раза: по местному времени, и через два часа – по московскому. Выпили, разговорились, каждый своё слово вставить хочет. Форточка настежь, дым коромыслом. Валерка вспомнил про крысу в валенке:
- Хотела прописаться у нас в домике… жратвы себе натягала в валенок… вовремя я её шуганул…
- А помните, летом… Серёга читал нам рассказ про крысу, которая хозяину деньги из тайника носила… он разбогател… пить бросил… а когда целые банкноты кончились и пошли огрызки купюр… он её убил – напомнил весёлой компании Толик.
- Да, было дело… в журнале «Юность», - отозвался Сергей, - А ты, Валерка, напрасно прогнал «Лариску»… обучил бы её… и она у наших соседок деньги бы тырила.

- Нет… лучше бы самогонку у них воровала… по бутылочке в день прикатывала, - поддержал тему захмелевший Толян.
- Ну, вот… кому чо… - взорвалась хохотом компания, даже форточка на окне вздрогнула от неожиданности.
 
- Моя бабушка рассказывала, - продолжил  разговор, молчавший доселе Саня, - Ночью крыса из кухонного ведра вытащила куриные косточки и аккуратно сложила рядом с ведром… утром она и говорит…
- Так крыса ещё и разговаривает? – поддел Саню Толян.
- Хорош, Толь, прикалываться, дай рассказать человеку… - вмешался Сергей.
- Так вот, бабушка говорит, дед, а ты кому косточки приготовил… собаки у нас вроде нету… на кой ляд они мне сдались, твои косточки, отвечал дед… так из-за крысы поссорились, что три дня не разговаривали…. пока сами не увидели… обнаглела… днём ходить стала… людей не боялась…

- Так, всё… Толян, наливай… меняем тему, - скомандовал Борис.- Что там  за казус с комендантшей  вышел…
- Так то Витёк Сурин, сменщик наш, облажался… в слесарке небылицы про комендантшу плёл... а трубка рации лежала на столе, с нажатой клавишей...ну,всё месторождение слышало, какой он герой...теперь постельное бельё из дома возит...стыдно на глаза ей показываться...- ответил Анатолий, попутно разливая по стаканам.
- Молодец,Витёк, прославился... а мы тут сидим, водку переводим, никому ни разу неизвестные,- пошутил Сергей.

      Потом на огонёк зашли Валеркины земляки. Посидели, выпили за компанию, а потом Валера ушёл с ними. Борису запомнились его слова: «Пойду к своим татарам… если чо, водка с тазика на кухне под столом… три бутылки...пузырь я с собой беру…»

      Вечером первого января на пороге появился шестой член бригады Славка-машинист. Он отпрашивался у начальника по семейным обстоятельствам. Увидал Славка их похмельные рожи и выставил на стол бутылку «Столичной».
- Не горюй, ребята… вижу по глазам, что вы упорно боролись с зелёным змием до утра… так что, прошу к столу… а чой - то я Валерку не вижу… он просил меня телеграмму послать домой… с праздником жену с дитём поздравить… вот квитанция и сдача…
- Он к землякам ушёл ещё ночью, - ответил Сергей.
- Ладно, давайте по соточке… с Новым годом…

     Не успели они и закусить как следует, как дверь  с размаха распахнулась.
- Что ж вы, собаки, делаете… меня ж посадят из-за вас… мало на работу сегодня не вышли… так ещё труп на меня повесили, - мастер бригады был вне себя от гнева, аж красными пятнами пошёл.
- Что случилось, Захарыч… ты, что такой злой… какой мешок, какие деньги, давай вот, выпей, - каламбурил Борис, зная любовь мастера выпить на халяву.
- Какой выпей… напились уже… Валерка наш замёрз на кусту… вы что, не знали?
- Как замёрз? – оторопело спросил Борис, - Он с земляками ночью ушёл от нас… в часа четыре… Николай с ДНС-ки с ним был… больше мы его не видели…

- Сказали ничего не трогать…менты приедут на разборки… а потом везти в морг надо в город… решайте, кто поедет… мне и так хлопот хватает, - сказал Фёдор Захарович и ушёл.

      Валерка с Николаем напились до бесчувствия, и понесла их нелёгкая на куст, когда мороз даванул за минус тридцать. Валерка замёрз в пяти метрах от блока, где внутри проходили тёплые нефтяные трубы. А Николай благополучно вернулся, и в ответ на все вопросы тупо твердил: «Я ничего не помню…»

      Поминали Валерия отфильтрованной им водкой. Толик быстро захмелел, и, пьяно щуря левый глаз, упрямо повторял Валеркину фразу, которую тот напевал, когда с разбитыми бутылками возился на кухне: «Водка грязи не боится, шилишпёров победит».      
                Февраль 2019г.