Двустишия - Поэзия и Поэты - Исправлено -

ПОЭЗИЯ и ПОЭТЫ

Писать о добром

Писать о добром,
писать о вечном,
богоподобном
и человечном –

не разгоняйтесь,
здесь есть система.
Об этом, знайте –
всего две темы.
***

И в них, проверьте –
сюжеты с кровью.
В одной – со Смертью,
в другой – с Любовью.

Две темы эти
боролись в пьесе?
В любом столетьи
она уместна.
***

Кровь леденеет,
покинув тело,
герой бледнеет?
Так Смерть хотела.

Кровь закипает,
где щек румянец?
Любовь играет
свой вечный танец.
***

Писать о добром,
писать о вечном,
богоподобном
и человечном,

о настоящем,
непреходящем?
Секрет открою –
пишите кровью.
***

Поэтам начинающим

Поэтам, начинающим страдать
хотелось бы свой опыт передать.
Страдайте, благодатней почвы нет.
Зачахнет без страдания поэт.

Будь проклят день без тягот и забот!
Потерян он, а с ним потерян год.
Пусть будет ваша рана глубока -
и опус ваш переживет века.
***

Если быть честным

Если быть до основанья честным –
все рекорды честности побить,
пишем мы затем, чтоб не исчезнуть,
чтоб еще немножечко побыть.

Не сомкнет вовеки время уст нам,
Быть, – Господь прикажет, – по сему.
Лишь Любовь и только лишь Искусство
Преодолевают Смерть и Тьму.
***

Если стих ознобом по телам, то
будет много раз он повторен.
Тот, кто одарен таким талантом,
эликсиром жизни одарен.

Повторят тебя – и не исчезнешь,
с веком не уйдешь в небытие.
Повторят тебя – и ты воскреснешь
и продлится житие твое.
***

Закон поэзии

Поэт от юности прыщавый,
закон поэзии таков –
когда бы не было прощаний,
тогда бы не было стихов.

Не тех, что в радости пекутся.
Печаль – начало всех начал.
Стихи из радости не ткутся.
Основа – боль, узор – печаль.
***

На встречу с музою капризной
подвигнуть вас не мудрено
прощаньем с женщиною, с жизнью,
что иногда почти равно.

Стихов немало написал я,
по жизни рифмами соря.
Они не раз меня спасали.
Я жив лишь им благодаря.
***

Гуманный век

Поэтов раньше убивали.
Гуманный век наш не таков.
Дантесов сыщешь в нем едва ли.
Довольно в прошлом дураков.

Не надо тратить пуль напрасно.
Бескровнее баталий нет.
Живой покойник безопасней,
чем павший жертвою поэт.
***

Расстрелянные песни

Давным-давно окончилась война,
но каждый месяц похоронной вестью,
несут ко мне в пакетах письмена -
мои в упор расстрелянные песни.

Расстреливают песни и стихи
под приговор, не знающих пощады,
сопроводилок кратких и сухих.
Расстреливают их, не распечатав.
***

Как высоко мотив мой ни лети,
как не были б слова мои бесстрашны,
надежно перекрыли все пути,
Союзами расставленные, стражи,

где в обороне круговой - творцы!
Где чужака - немедленно - на мушку!
Где пламенные, страстные борцы
за неприступность собственной кормушки.
***

Поэты-композиторы

Поэты-композиторы. Не зарюсь на ваш хлеб.
Как должен быть безвкусен он и пресен.
Его вы покупаете в теченье многих лет.
Ценой продажи «честных» ваших песен.

Пусть место ваших бдений – не диван и не кровать,
не пышная софа, не раскладушка,
но знайте – тело смертное честнее продавать,
чем для бессмертья созданную душу.
***

Не верится

Не верится сомнительному факту.
Такой мужик вас всех переживет.
Вы лжете – он не умер от инфаркта.
Нет, просто он не дался вам живьем.

Когда играл он на своей Таганке
себя – свою единственную роль,
вы чуяли, вельможные поганки –
не вы над ним, над вами он король.
***

В закрытых ложах, на пуховых креслах
сидели вы, потея и дрожа,
со страхом ожидая новой песни,
как под ребро разбойного ножа.

И на душе вам становилось гадко,
и в ваши ложи заползала тьма.
И сожалели вы, что на Таганке
открыт театр и снесена тюрьма.
***

Квадрат

Положен в песенный квадрат,
где форма проволкой колючей.
Пою – скрипучий аппарат –
накручен и утрачен ключик.

Рефрен, назойливый как плеть.
Припев, как средство убежденья.
Обучен петь, посажен в клеть
и каждый день, как день рожденья.
***

Вакуум

Еще придумал я не все.
Наверно есть какой-то вакуум,
что из меня стихи сосет,
как мозговую кость собака.

И тихий ужас в волосах
ночными бьется мотыльками.
Наверно кто-то в небесах
всю жизнь питается стихами.
***

Дурман

Дурманней не придумали дурмана.
Какой там крэк и что за героин!
Уж если записался в графоманы,
считай, себя от жизни откроил.

Ушел в миры, что, якобы, придумал.
Считаешь ты, что что-то там открыл
и думаешь – один туда иду, мол.
На деле же кого-то повторил.
***

Открытье, как на голову кирпич, но
но никого не приведешь ты в шок.
Пройдет читатель, вымолвит: – «Вторично»
и выбросит на мусорку стишок.

Дурманней не придумали дурмана.
Шприц с опиумом – меньшая беда.
Уж если записался в графоманы –
пропал неизлечимо, навсегда.
***

Надеялся стать

Надеялся стать пилотом.
Им до сих пор не стал ты?
Но приближался к взлету.
Но придвигался к старту.

У цели ты на пороге.
Чуть не хватило дороги.
Взлетишь в летальном исходе
жаворонком на восходе.
****

Эклоги

Как светлая струя ручья,
звенит строфа словами.
Обучен речью русской я
искусству фехтованья.

Я с нею фокусник, жонглер.
Пересыпаю слоги,
где слог высокий и фольклор –
из них мои эклоги.
***

Зелье

Зелья перебрав слегка хмельного,
высвистел рязанский соловей –
«В этой жизни умирать не ново,
да и жить, конечно, не новей».

Худшим стать поэтом предложи мне,
прикажи объесться беленой,
но любой из дней бесцветной жизни
чем-то для меня был, все же, нов.
***

И какой костюм мне ни примерь ты,
хоть расшей мне золотом его,
убежден я, что отвратней смерти
не надеть мне в жизни ничего.

«В этой жизни умирать не ново,
да и жить, конечно, не новей»?
Бред воображения больного
мыслей мне подобных не навей.
***

Все сюжеты

Все сюжеты пропеты.
Все мотивы избиты.
Те, что были поэты,
завтра будут забыты.

Только снова и снова –
до погибели света
в руки взяли перо вы.
Значит,  живы поэты.
***

Стать поэтом

Стать поэтом очень просто –
ведь, всего-то ничего,
надо лишь открыть свой остров
или выдумать его.

Будет остров твой исхожен
и молва о нем жива,
если будет непохож он
на иные острова.
***

Личный тембр

До чего же непохожи
смех гиен и волчий вой.
И проезжим, и прохожим –
всем дарован голос свой.

Неуч или академик,
ты от всех отличен тем,
что, не тратя сил и денег,
получил свой личный тембр.
***

Некрасив или пригож, но,
наводя на всех туман,
отчего же так похож на
графомана графоман?

У плохих поэтов рожи
одинаковы всегда.
А хорошие похожи
каждый только на себя.
***

Как прежде пребываю в неизвестности,
но собираюсь приобщиться к вечности
И, словно  в океане риф коралловый,
растет стихов огромная гора моя.

И я все жду, когда его  Величество –
стихов моих огромное Количество
без всякого трюкачества, ловкачества
однажды, все же, превратится в Качество.
***

Будни – не события
 
Будни – не события.
В грязь надежды канули.
Затянуло бытие.
Проза заарканила.

Но кто шел по лезвию,
не скучал, поверьте мне.
Жизнь была – поэзия?
Будет смерть – бессмертие.
***

Дилетанты

Дилетанты вы, дилетанты.
Не летанты, а де летанты.
Я для вашего дела – тать.
Дилетанить – вам. Мне – летать.

Струны мне на гитаре рвали –
жизнь мою чуть не своровали
но прибавилось вам едва ли –
только силы мне даровали
***

Спасибо вам, меня не принявшим,
К своим сердцам не подпустившим.
Не прочитавшим, но отринувшим.
Велевшим песни петь потише.

Когда б нга золотой карете вам
Я пел подж ваше ликованье,
Вот это было бы свидетельством,
Что я исчезну вместе с вами.
***

Безвестные проэты

Безвестные поэты, не грустите.
Настанет, несомненно, день, когда
от Пушкина, уж вы меня простите,
а не от вас не станет ни следа.

А далее – забвенье, разрушенье,
тлетворный переход в небытие.
Безвестному поэту утешеньем
пусть служит это мнение мое.
***

Анналы

Поэтов ведомы пути –
В ваш дом светло, торжественно
поэту хочется войти.
Войти … мужчиной в женщину.

Желанье это им прости,
что не оригинальное.
В анналы все хотят войти,
но многих ждет анальное.
***

Картины сальвадоровы

На картины гляну сальвадоровы –
все вокруг твердят, что это здорово.
А меня охватывает грусть:
все никак я в них не разберусь.

Я прослыть невеждою рискую,
но всегда меж тех мне неуют,
что сперва картину нарисуют,
а потом названье ей дают.
***

Рембо, Верлены и Бодлеры

В тиши темниц библиотечных
из пыли пожелтевших книг,
искусственный, бесчеловечный,
журчал безводный ваш родник.

Рембо, Верлены и Бодлеры,
вы, презирающие чернь –
обыкновенные химеры.
Прославил вас бумажный червь.
***

Табель о рангах

Причислил я Тарковского
к разряду никаковского,
а про стихи Ахматовой
одно скажу – Ах, мать ее!

Коленом зад Верлена.
Холеру в бок Бодлера.
Артюру же Рембо
чего-нибудь в ребро.
***

 «Избегай риторики»

«Избегай риторики» –
говорил Верлен.
Ведь вода из той реки –
это гниль и тлен.

С грязью он ее месил,
зол и бел, как мел.
Каждый хаял в меру сил
то, что не умел.
***

Когда начинаю

Когда я свой стих начинаю,
несу не туманную чушь.
Я знаю, ЧТО я сочиняю.
Я вижу ЧЕГО я хочу.

Назло всем Верленам печальным,
которым неведома цель,
Я ЗНАЮ, что было в начале,
я ВИЖУ, что будет в конце.
***

Ненормативная лексика

О лексике ненормативной
скажу – она мне не противна,
но дело в том, что мне она
ну, просто-напросто смешна.

Бедным-бедна ее основа.
Не разгуляться в ней таланту.
Ненормативны в ней три слова.
Все остальное – варианты.

Два существительных и гол
меж них уродливый глагол.
***

Стихи и пчелы

Стихи, которых не читают,
как на похоронах цветы.
Вокруг них пчелы не летают.
Причины этого просты.

Они скучны и вяловаты.
Они покойнику к лицу.
И пчелы в том не виноваты,
что не хотят с них брать пыльцу.
***

Є вірші  ті, що не читають.
Мов квіти вірші ці.
Ніколи бджоли не літають,
Де квіти для мерців.

І не купляють їх ніколи.
Бо є одна з прикмет –
Де в вулику погані бджоли –
Не дуже гарний мед.
***

Афера

Забираться внутрь чужого тела
и долбить, долбить его, долбить.
Вот одна единственная тема,
что с глаголом связана – любить.

А вокруг – туманностей и флера!
А вокруг – забот и новостей!
Милые, поэзия – афера
для прикрытья низменных страстей.
***

Смысл и свет

Бывает, что смысла и света
напрасно мы ищем в словах,
(по умыслу злому поэта,
чей замысел замысловат).

Брось домыслы в поисках смысла.
О вымысле не суесловь
и знай, что убожество мысли -
источник обилия слов. 
***


Крона клена

Сравни я крону клена с кринолином
или маслину приобщи к Муслиму,
какой же бы догадливый павлин
Вник нынче в то, что значит кринолин.

Он книгу бы закрыл, не понимая,
что мною упомянут Магомаев,
и что с холодной водкою маслины –
излюбленное блюдо у Муслима.
***

Но, наш народ не носит шляп из фетра.
Ему плевать на Клеопатру с Федрой
И он твердит – поменьше ерунди там
за право называться эрудитом.

Стихи поэты пишут нынче разно –
кто звездочкою, кто крестообразно.
А мне, признаюсь, больше пор душе
стихи, что не для глаз, а для ушей.
***