Крест-трава

                «я обрываюсь резко, и в этом мне подфартило –
                вечна любовь, меняются только лица»
                Серафима Ананасова            
               
                «В сорок пять баба ягодка опять»
                Поговорка


тебе тридцать пять и – только.
некогда цельная душа,
если вынуть её из плоти,
выглядит как дуршлаг,
высушена как вобла,
которую ты о стол колотишь,
выбить из неё (из себя?) сушняк.

жизнь твоя – сдутая с кружки пена
от твоего броженья, кипенья,
сидения на бобах.
под рифму «крутая стерва»
в шестнадцать ты залетела,
но продолжаешь отстаивать девственность
с пеною на губах.

когда тебе стукнуло двадцать пять…
об этом лучше не вспоминать
(и я тебе не судья).
но желторотый пацан,
до наива  глупый,
по твоей вине навечно закрывший глаза,
возвращается на круги своя 
и яд пострашнее цикуты –
любви безответной, 
что ты ему до краёв налила,
вновь осушает до дна
через твои обескровленные,
дрожащие от страха губы.

всё, что насажено криво, –
выходит боком.
всё, разрушающее интригу, –
спойлер.
равновесие системы ума и сердца
нарушает плохой поступок.
что же ты скуксилась?
но хоть ты тресни,
мелочью лет от греха не откупишься,
не открестишься кукишем,
не отмолишь, загнув подол
(сняв комбибоди),
вылепив из себя бэбидолл –
кокетливый, кукольный образ.

дом, работа, работа, дом…
живёшь уподобившись гончей.
плюс из себя всевозможные корчи
(по большей части святоши).
плюс умерщвление голодом плоти…
по утрам продираешь очи,
от ужаса, что в свои сорок пять
ты ягодкой станешь опять –
ягодкой Кукушкины слёзы.*

* – ядовитое растение – крест-трава, кукушкины слёзы, вороний глаз, волчьи глазки, медвежьи ягоды.