Северная рапсодия

Конечная станция. Вот и вокзал.
На улице — минус, за сорок.
Кто Север пощупал, тот счастье познал!
Об этом мне старый попутчик сказал,
Добавив, что он ему дорог.

«А что в нём такого?» — я тихо спросил,
Приехав на Север впервые.
И он по-отцовски меня вразумил:
«А сколько здесь нужно здоровья и сил,
Ведь будни… они фронтовые…»

Я, помню, тогда усмехнулся едва —
Он сразу же это заметил,
С досадой качнулась его голова,
И тут на меня он обрушил слова,
Каких не слыхал я на свете.

И было в них всё: раздражение, злость,
Обида, ехидство, досада…
Как будто у нас испокон повелось
Засунуть поглубже ржавеющий гвоздь
Туда, куда лучше не надо.

О, как горячо защищал он своих,
Кто ищет и нефть добывает!
Когда, наконец-то смущённо затих —
Я понял: старик не зануда, не псих,
Историю Севера знает.

Да-да, он мне много поведал о том,
Как эти края обживали;
В бою с комарами, под стылым дождём,
И в зной, и в метели брели напролом!
Другие дошли бы едва ли.

Ах, сколько с тех пор мной пережито лет:
Хороших, не очень и прочих.
Не счесть у нефтянки достойных побед,
И звуков роднее и сладостней нет
Мелодии будней рабочих.

Хоть связки сорвите, но Север — суров.
И я этим фактом контужен,
Когда сквозь белёсо-туманный покров
Смотрю на улыбчивых буровиков
В железных объятиях стужи.

И думаю в жизни пока об одном:
Что память людей не распята,
И кто-то когда-то вдруг молвит о том,
Что тоже гордится отцовским трудом,
Как подвигом — правнук солдата.