тихонько на завалинке сидел глубокий дед

тихонько на завалинке сидел глубокий дед
не говорил он никогда на полный голос

он иногда тихонько пел,

а слов его, 
 хоть рядом сел, 

никто не знал
и никогда не слышал.

о чём поёшь?.. 
понятно, не о счастье
о счастье тихо и неслышно не поют

ты был в блокаду в Ленинграде?
 кивнул.

слезу в ромашки 
 лишь смахнул.

сказали на селе,

у хлебзавода жил на Ваське,
где запах хлеба
 день и ночь.

а дед смотрел по-доброму
 не исподлобья

ломоть - над полотенцем,
плавленный сырок,

стакан гранен, от Николая
на пять восьмых и только в раз

перед едой для аппетита.

а часто ли за упокой?

душа страдала и терпела
не слышно слов, немой ответ

 не взяли с боем Ленинграда!
не взяли русский наш оплот!

а Ленинград не взяли с боем
не взяли русский наш оплот



тихонько на завалинке сидел глубокий дед,
ладонью грубой гладя кошку
Иван погиб, на тридцать третий день,
и Вася уж в семнадцать был на фронте

а Люнька с Колей на троих делили крохи и уловы
им с бабкой было вместе восемьдесят три

... вдвоём остались лишь, сироты,
уйдя с погоста...
меняли рыбу на пшено

они любили с детства Цну - через Оку впадает в Волгу!
они любили речку Цну - через Оку впадает в Волгу




тихонько на завалинке сидел глубокий дед
прибыв под снег из Ленинграда
о старшем уронив слезу,
второму так сказал, печалясь:

Васятка, двое пацанов,
не выжить в зиму - нет запасов
езжай ка к тётке ты в Ростов,
 или в Ташкент до крёстной мамы

сидели двое. пять восьмых. Смоленская над образами
на печке двое пацанов и это всё,
что помнит память

у церкви белой три креста всегда встречали на Поляне
село то звали Носины, то на Тамбове и в Рязани
Село то звали Носины - то на Тамбове и в Рязани

Березник Малый и Большой,
на Ваське тоже есть проспекты
но Среднего Сусарловке и не дано
там мост стоит - он узелок на память




тихонько на завалинке сидел глубокий дед
внучок его испытывал на память
а дед тихонько очень пел
слов не узнать, душа страдает

что пять восьмых, стакан гранен
хоть с белым он, а хоть и с красным.
и непременно плавленный сырок
и щедро кошек угощает

не взяли город Ленинград.
все выросли и дали семьи.
Иван остался там. прорыв -
десант тамбовский - пять восьмых
и это всё,
 чтоб поминали...



написано в день 75-летия снятия блокады Города на Неве
Москва, Новая Москва, Десёновское



Примечания:
Из истории жизни главного литературного героя, его семьи, села Носины
http://stihi.ru/2019/02/04/36