Обратный отсчет

         

          Где-то мучительно далеко... у самого обрыва моей больной памяти, навязчиво всплывали зеленые глаза... и все... провал...

          Я лежала в больничной палате и безрезультатно пыталась вспомнить Его... чьи глаза зеленели на стареньких шторах или, просто, на  белой стене...
         
          Я помнила всех и все... За неделю после операции, в огромном реанимационном зале, где наши механические ложе были отгорожены полупрозрачными перегородками, у меня было время привести свою растрепанную память в какой-то божеский вид. Но лица... я не помнила ни одного! Знала, что есть детки, есть муж, родители, есть все... но... нет... лиц... И только эти глаза... зеленые, смеющиеся глаза, с лёгкой паутинкой морщин...

          В палату, куда сегодня со мной из реанимации переехал компьютер Жорик вместе с молоденьким медбратом Володичкой,  который упорно без сна, боролся  за мой возврат из Того мира, вошла мой Хирург. Эта маленькая и щупленькая женщина, вечно пахнувшая сигаретным дымом, которую все боялись и уважительно звали Михаловна, была моим Ангелом-Хранителем, второй Мамой, подарившей мне жизнь. Она взяла меня за запястье своей теплой и сухой рукой, просчитала пульс, шевеля губами, посмотрела на экран компьютера, который знал про меня больше,  чем я сама и села на край кровати.
         - Ну, как дела Теска? Щечки розовые! Сразу видно, что сегодня ты уже точно хочешь жить!
        - Михаловна, - в моем голосе застряли слезы, - я не помню лиц... ни-ка-ких... только глаза... Его...
        - Кого Его, милая? - Михаловна участливо посмотрела на меня.
        - Его... не знаю кого..., - говорить желание пропало...

           На следующий день, который все также жвачно тянулся, как и предыдущий, только с разницей, что сегодня я простилась с  добрым Володичкой и холодным Жориком, в палату почти влетела медсестра Катюшка:
         - А к вам пришли! - сыпнула она сходу скороговоркой. 

         Я подняла на нее глаза... В дверном приёме, сразу за спиной Катюшки, в сбившемся на один бок медицинском халате, стоял Он... Моё родное и любимое чудо с зелёным глазами, в паутинке лёгких трепетных морщинок... Мой муж... отец моих деток... ради которого мне так хотелось жить...