Стрела

Он восхищался гнилью серых красок,
С дождями яд извергнув из небес
На твердь земную. Строки старых сказок
Сплетая с явью мира без чудес.

Он рокотал в безумии. Над полем
Взвивались вихри Его гибельных ветров!
Перебивался гомон звоном колоколен,
Гоня в толпе несчастных стариков.

Меня душили слёзы, я был сломлен,
Крича осевшим голосом в углу
Над тлеющим отцом, что похоронен,
Увы, не дома, в собственном саду,

Увы, не с честью, без тоскливых песен -
Он пламени был предан, когда рой
Зелёных мошек облепил, как будто плесень,
Его источенное тело с головой.

На небе мутном грохотали песни,
В воззвании к костям могильных плит.
А им с земли, изглоданной болезнью,
Пророки хором вторят из хламид.

Он слушал их, пьянея от гордыни,
И заливал вино в едой набитый рот,
Заляпав пальцами блестящие святыни,
Что преданно дарил Ему народ.

Я, сгорбившись, рыдал, смотря, как крысы
Глодают платье моей любящей жены;
Как вянут её астры на карнизе
Без нежной и заботливой руки,

На коей ныне не осталось плоти.
Я в исступлении метался среди стен,
Столь опустевших без её мелодий,
Столь мрачных без её живых колен…

Он пожирал объятый мором город,
Тонувший в голоде и пламени руин
Своих же храмов. Словно бледный ворон,
Он крылья распростёр среди вершин,

Сгоняя тучи вязкие под троном,
Сплетённом из гноящихся ветвей;
И сотрясая землю страшным громом,
Он танцевал на облаках среди теней.

А я дрожал, сидя под сенью древа,
На высохших корнях с петлёй в руке,
От страха что давно оцепенела,
И пальцами невольно льнёт к щеке.

Он упивался гроздьями убитых
По Его прихоти. Несчастными детьми,
Глаза которых навсегда закрыты,
Лишённые родительской любви.

Я выл в отчаянии, лицо закрыв ладонью,
Не в силах вынести свой образ в зеркалах:
Покрытый струпьями, я корчился в агонии,
Остановив все стрелки в доме на часах.

Он был далёк и пьян своею силой,
За вечность в клетке обезумев и прогнив,
Он, некогда могучий, белокрылый,
Под бременем венца стал нечестив.

Я сдерживал внутри себя стенания,
Смотря на сумрачную в небе пелену,
Держа в руке моё к Нему послание -
Резную с именем Его святым стрелу,

Которую я выточил из кости
Моей супруги. Кровью закалив
Своей отравленной, с кипящей в нею злостью.
Я наложил стрелу на лук. И отпустил.

Разверзлись тучи, светом заливая
Истерзанный отравой клок земли,
Я слышу визг среди вороньей стаи -
Он камнем вниз свалился весь в крови.

Он больше не поёт, Его улыбка
Омрачена потоком тёмным. Он лежит,
Низвергнутый в своей же луже зыбкой,
И, словно смертный, в муках весь дрожит.

Я вижу Его сломанные крылья.
Я вижу и стрелу свою в груди.
Он так же, как и я, завыл в бессилии,
Окрашивая воду в цвет зари.

Он - всемогущий, ползал, умирая.
Такой же, как и все. Последний вздох
Он испустил так далеко от рая -
Среди чумной земли.
Так умер Бог.