У Могилы Неизвестного Солдата

Это произведение написано "рваным" стилем, отражающим "неровное", прерывистое дыхание солдата, бегущего в атаку и захлёбывающегося на ходу криком "Ура-а-а-а-а", оглушенного взрывами, бросающими его на землю, с которой он вновь и вновь поднимается и хрипя, ломая рот, в истошном крике "Ура-а-а-а-а-а!", всё бежит со своим взводом сквозь огненный смерч в дыму пожарищ и танковой пыли....
Поэтому, для придирчивых любителей ямба и хорея, написано это предисловие - "размер здесь не имеет значения", а только - порыв - сквозь смерть, на встречу Победе....            

                Мне кажется порою, что солдаты
                С кровавых не пришедшие полей,
                Не в землю нашу полегли когда-то,
                А превратились в белых журавлей.
                Р. Гамзатов

                Не уходит война, на которой не мы
                лили кровь, не сгибаясь под бедами.
                Как строги обелиски, как горько немы
                главы их, освятившись победами.
                В. Литвишко

                Смотри, какие нынче поднялись
                Над этой тёплой зЕмлюшкою травы.
                Как величав её лесной покров.
                Луга какие нынче заливные!
                То души наших дедов и отцов.
                Не умершие души, а живые.
                И, может быть, что в этот миг как раз
                Чрез ад земли, чрез огненные двери
                Они восходят к звёздам с верой в нас,
                А мы в самих себя уже не верим.
                ...
                И потому, братишка, ешь да пей,
                И хлеб бедой намазывай погуще
                За павших, оказавшихся живей
                Всех на Руси живых, но не живущих...         
                И. Колыма

                Жжёт нас память и мучает совесть
                у кого, у кого она есть.
                В. Высоцкий

Вспомним всех поимённо,
Горем вспомним своим
Это нужно - не мёртвым,
Это надо - живым!
Вспомним гордо и прямо
погибших в борьбе...
Есть великое право:
забывать о себе!
Есть высокое право:
пожелать и посметь!..
Стала вечною славой
мгновенная смерть!
     ...
Навстречу раскатам ревущего грома
мы в бой поднимались светло и сурово.
                Р. Рождественский


Колышется памяти пламя,
как отсвет тех огненных лет,
с ним цветом одним наше Знамя
Великих Военных Побед.

Огонь Могилы той Святой
мне, словно, душу опалил,
на то, что  было не со мной
свет генной памяти пролил.

Рёв танков, грохот, взрывы, дым...
Марс на Земле опять лил кровь,
остаться вечно молодым
предначертал он многим вновь.

Одних землёй накрыло в три наката,
другим невероятно повезло
вернуться целыми из точки невозврата -
покрытым Славой всем смертям назло.

Бежит взвод в танковой пыли,
то тут, то там – фонтан земли,
жужжат осколки, пули свищут,
гуляет Смерть – поживу ищет,
ей есть, где вдоволь порезвиться,
солдатской кровушки напиться…

От крови больше свирепея,
косою косит Смерть быстрее!

И в том бою, как в адском круге,
отдали жизнь свою за дрУги
Отчизны славные сыны –
за нашу явь и наши сны.

Бежит сквозь ужас той Войны
солдат – такой же, как и мы,
рождённый матерью своей,
вернуться обещавший ей.

Навстречу смертному огню
в бессмертье он шагал,
во веки подвигом своим
он смертью смерть попрал! 

Вот он – в последний раз бежит...
в атаку. Яростно хрипит.
И мысль – «дождаться бы утра!»
прогнало громкое «Ура-а-а-а-а!»,
что он кричит, ломая рот.
Весь взвод бежит... Война идёт.

Тех, кто пришёл к нему с мечом,
мечом он провожал,
при взрывах падал он ничком,
но каждый раз вставал.

Вдруг, твердь разверзлася земная,
крепко обняв, как мать родная,
в себя солдата приняла,
собой покрыла, застлала…

Ничком упал он в шар Земной.
Солдат стал Солью землИ той,
затем — цветами и травой,
потом он стал тобой и мной,
России многими детьми,
теперь уж — взрослыми людьми.
Ему  ОБЯЗАНЫ  все  МЫ
тем, что  ЖИВЁМ…  и  НЕТ  ВОЙНЫ.

И так цветут из года в год,
продолжить не успев свой род,
в полях солдаты — ждут черёд
быть похороненным в могилах.
И стынет кровь позором в жилах
при мысли этой у меня,
наверно, как и у тебя.

Солдат в бою без вести павший,
в годину страшную пропавший
зовёт и требует от нас,
чтоб помнили его сейчас!

Пока не похороним тех,
кто пал за Родину в боях.
нас не отпустят души всех —
полегших без могил в полях.
              ...
Манкуртов* беснуется племя
о павших забыв в наше время.
Покуда вопиет Их глас
ВОЙНА не кончится для нас.

пять фотографий взяты в открытом доступе в Интернете, ни нижнем фото справа – лейтенант Егунов Илья Яковлевич, 1911 г.р. Сталинградской области, Вязовский район, командир взвода 53-го арт. полка пропал без вести в декабре 1941 года (по свидетельству очевидцев, застрелился во избежание пленения во время окружения).

06.05.2021г. в Волгоградской (Сталинградской) области,  примерно в 30 км от поселка Самофаловка Городищенского района Волгоградской (Сталинградской)  области, во время проведения раскопок на местах сражений под Сталинградом во время Великой Отечественной войны, поисковиками отряда «Память» из Оренбургской области (из поселка Новосергиевка), произошёл взрыв боеприпаса военных времен.  Через несколько дней группа планировала вернуться домой, т.к. обычно они возвращались сразу после праздничных мероприятий 9 мая. Отряд заступил на вахту 26 апреля, состоял из 15 человек, 11 из которых — несовершеннолетние.   По данным следствия, во время раскопок на высоте Огуречной с отметкой 154,2 поисковики наткнулись на снаряд времен Великой Отечественной войны. Боеприпас сдетонировал и взорвался. Находившиеся поблизости 60-летний Виктор Самойлов (1961 года рождения) и 15-летний Павел (2005 года рождения) получили тяжелые ранения. Спасти поисковиков не удалось: Виктор Самойлов скончался до приезда врачей, подростку не помогли реанимационные мероприятия.
 Высота Огуречная — одно из мест, где ежегодно ведут работы поисковые отряды. Здесь и на находящейся поблизости высоте 143,8 был тактический рубеж на подступах к Сталинграду. Огуречной высота названа поисковиками из-за большого количества обнаруженных на ней 50-миллиметровых минометных мин.
На высоте установлен поклонный крест в память о погибших солдатах.
   «Это трагическое известие для всех нас накануне Дня Великой Победы. Оренбургские поисковики часто работали на раскопках, помогали находить погибших солдат, открывать неизвестные страницы Великой Отечественной войны. Но война настигла нас даже через 76 лет»,— заявил Губернатор Оренбургской области Денис Паслер.
     В день трагедии, 6 мая губернатор Волгоградской области Андрей Бочаров встречался с работающими в регионе поисковиками из Ростовской области и благодарил их за работу.
     Командир оренбургского поискового отряда «Память» Олег Кулебякин считает, что причиной трагедии могла стать случайность - во время раскопок кто-то мог случайно ударить лопатой по детонатору, а сильный удар, по его словам, для взрыва не требуется.


сноски
*манкурт - понятие из романа Чингиза Айтматова "И дольше века длится день" ("Буранный полустанок").
«Манкурт не знал, кто он, откуда родом-племенем, не ведал своего имени, не помнил детства, отца и матери — одним словом, манкурт не осознавал себя человеческим существом. Лишённый понимания собственного „Я“, манкурт с хозяйственной точки зрения обладал целым рядом преимуществ. Он был равнозначен бессловесной твари и потому абсолютно покорен и безопасен. Он никогда не помышлял о бегстве. Для любого рабовладельца самое страшное — восстание раба. Каждый раб потенциально мятежник. Манкурт был единственным в своём роде исключением — ему в корне чужды были побуждения к бунту, неповиновению. Он не ведал таких страстей. И поэтому не было необходимости стеречь его, держать охрану и тем более подозревать в тайных замыслах. Манкурт, как собака, признавал только своих хозяев. С другими он не вступал в общение. Все его помыслы сводились к утолению чрева. Других забот он не знал. Зато порученное дело исполнял слепо, усердно, неуклонно. Манкуртов обычно заставляли делать наиболее грязную, тяжкую работу или же приставляли их к самым нудным, тягостным занятиям, требующим тупого терпения. Только манкурт мог выдерживать в одиночестве бесконечную глушь и безлюдье сарозеков, находясь неотлучно при отгонном верблюжьем стаде. Он один на таком удалении заменял множество работников. Надо было всего-то снабжать его пищей — и тогда он бессменно пребывал при деле зимой и летом, не тяготясь одичанием и не сетуя на лишения. Повеление хозяина для манкурта было превыше всего. Для себя же, кроме еды и обносков, чтобы только не замерзнуть в степи, он ничего не требовал…».
Каким образом достигалось такое состояние? Пленнику обривали голову и надевали на неё кожу с вымени только что убитого верблюда. Руки-ноги связывали, на шею надевали колодку и оставляли в пустыне на несколько дней. На палящем солнце вымя съёживалось, сдавливая голову, волосы врастали в кожу, причиняя невыносимые страдания, усиливаемые жаждой. Постоянная боль приводила к параличу верхних долей коры мозга, отвечающих за личностные качества человека. Через какое-то время жертва либо гибла, либо теряла память и становилась идеальным рабом, лишённым собственной воли и безгранично покорным хозяину. Рабы-манкурты ценились гораздо выше обычных, память о прошлом не потерявших.