едва живая

колодезной водою зимний день
тебя окатит прямо у порога.
а в праздных мыслях все еще сирень
цветет и пахнет, белая, до срока.
еще не отболели провода,
химерной змейкой инея сверкая,
а зимний день, как вешняя вода,
подаст вновь знак -
душа, едва живая,
еще саднит и просится в тепло,
и голосит назло дрянной погоде.
да как же дом отсюда далеко,
и как темны метельные восходы.

декабрь суров своею краской дня,
побег сквозь снег, считай, сродни потерям -
ты можешь выть недоубитым зверем -
но только зря.
нелепо, глупо, зря...
а в новой церкви белых куполов
звенит капель крамольных дум ли,
мыслей,
не досчитался, видно, смыслов жизней
уйдя во тьму под звон колоколов.
колодезной водою зимний день
разворошил на бренном сердце раны,
снежинок стылых сны и эпиграммы
все шлет и шлет забытая сирень.
***
и будет день, а, может, вечер,
и будем мы с тобой вдвоем,
сжигая праздничные свечи,
гореть безудержным огнем
прикосновений тел и мыслей,
проникновеньями в любовь...
у кошек, знаю, много жизней,
у нас же, в рифму, плоть и кровь.
а за окном зима метелью
все гасит, гасит фонари,
без сна, без устали, без цели.
а в доме только мы одни,
любовью лечим душ смятенье,
сжигая свеч холодный воск.
я жажду вновь прикосновений
твоих распущенных волос.
***
и кажется звезды давно отгорели свое,
и снег по инерции тихо спускается в лужи,
и кажется небо, луны поднимая цевье,
мне целится в лоб, попадая очаяньем в душу.
и музыка дня, разрывая вечерний мотив,
вгрызаясь в меня ожиданием ночи свершений,
прошла чередой беспричинных души превращений
от первого блефа до самых последних молитв.
и хочется верить в кого-то, пусть даже в себя,
Христос не у дел, и на небе бывают проблемы...
решив до утра недосказанных тем теоремы,
послать все подальше, и всех бесконечно любя.

на поле судьбы белым снегом присыпан декабрь,
не хожены тропки от края до края системы,
не сложены пазлы безродной моей ойкумены...
и где-то у пристани вмерз ожиданьем корабль.
а звезды, сгорев, не успели остыть темнотой,
их свет словно вечность, все тянет и тянет.
на небо
а в лужах так много упавшего белого снега,
и как же в них мало того, что уходит со мной.