Немой крик

Знаешь, я бы полночи гуляла по синим улицам,
Под шорох дождя, перепрыгивая через лужи.
В этом апреле я вновь не хочу тебя слушать и слушаться
И скрываться за стены и окна квартир от стужи.

В этом апреле прости мне все глупости, шалости,
Хотя бы из жалости позволь закурить в сторону.
Я покоем отравлена – больше, сигаретами – малость,
А вином и треклятой скукой – примерно поровну.

Не препятствуй мне в этом апреле напиться свежести,
Что смывает рекою радость мою и горести,
Клевета и слепая зависть – лишь признак невежества,
Не ищи ты изъяна – не было сделок с совестью.

Мне покоя не надо – покой превращает в мумию.
Мышца в груди дико ежится, тихо стонет.
Мне нужен горячий озноб по спине струями
И влага дрожащих в волнении моих ладоней.

Так жаль, но я буду молчать и, скорей, не единожды,
О том, что мне душу на части, когтями в полосы,
О том, что не шепотом ночью, как молитву, трижды,
О том, что в лицо б нужно и во весь голос бы.

И сменится плач надежды немым отчаянием.
И в этом апреле протест вновь беззвучен, робок.
Но крик мой последний наполнит наш дом молчанием
И с воплем сольется в час пик десятибалльных пробок.