Прошёл из мерности...

Путь прошёл из мерности сторон
к мистицизму череды развитий.
Резко слышен окаянный звон –
где условна мистика наитий.

Знаю, где лежит тоской печаль
криводуший лживых да обмана.
Быть им непременно жестью в даль
с маетой причины до изъяна.

…Мне поэту – словно кобзарю –
жаждется молиться не фигуре,
но к тому: какой познать зарю
в окаёмах истинной лазури?!

С облаками вместе песни петь
невозможно нынче: рези в гланды.
Словно – нёбо растянуло сеть –
жгучие огни слились в гирлянды.

Жгут они – терзают мою плоть!
Голоса лишён простудой ныне.
Череп – боли могут расколоть:
разум бренный неуёмно стынет.

Здесь, одной страды мне достаёт:
строки, словно ливни, с неба льются!
Да, к тому ж, ещё: янтарный мёд
и чаёк – горяченький – из блюдца!

…Мистика в тоске у стен пищит:
- Не тому, поэт – в судьбе учили.
Как же, ныне, пресловутый щит,
что тебе по юности вручили?!

…Дух смялся в раструбе потери –
довлела горечью объёмной явь.
Уж, не сказать, что блазно верил,
но небеса порой просил: «Направь!»

Был ли мистицизм?! – Нет, не знаю!
Статистикой изъянов плыли дни.
Не тщился в долгой жизни с краю,
чтоб Господа молить: «Ума вдохни!»

Сам не просил я строчек чуда
заветной думой к череде хлопот.
Лишь, видел ирреальность блюда –
кое страдой внедрялось в оборот...

***