Вешки. По России скачет тройка...

Вешки. По России скачет тройка… (1985 – 1991 г.г.)

Начало:  http://www.stihi.ru/2017/10/22/12033

1.

Через два года настало
время «больших похорон»…

…Вешки сползали устало
вслед за страной под уклон.
Били колёса в ухабы,
вязли в снегах и грязи…

…Люди гутарили: «Кабы
Брежнев нас не тормозил,
и не прижал бы нас к стенке
вялый Андропов-чекист…
Кабы не мямлил Черненко,
дескать, что он – коммунист
ленинской, старой закалки,
значит, наладит житьё…
И не вставляли бы палки
в наши колёса жульё,
что развелось, словно блохи
в шерсти паршивого пса…
Мы бы зажили неплохо…

Может, пройдёт полоса
чёрною тучей над нами,
солнышко выглянет, и…
сможем почувствовать сами,
что мы остались людьми?»

Кабы-кабы’… Спотыкашки…
Палки в колёса? А мы
ждём по привычке отмашки
сверху… На что нам умы,
если же дадены свыше
ум и надёжа, и кров..?!

…Правда, они еле дышат –
старцы из Политбюро…
Дышат… Но, только нет хода,
нет и больших скоростей…

«Партия ли для народа,
или народ для властей?!» -
помнили люди, что это
их председатель сказал…
Где же теперь он? А, нету!
Строго его наказал
слёт молчунов и трусливых
партии верных сынов –
мелочных, жалких, шкодливых…

Этот сценарий не нов…
Эта трагедия длится
с времени казни Христа…
Власти всегда будут биться
с теми, чья совесть чиста;
с теми, кто чистые руки
не замарал воровством;
с теми, кто труд не за муки
принял…  И верил, притом,
что надлежит Человеком
быть вопреки и всегда.

…Только, от века до века,
всюду в больших городах
власть не терпела пророков,
их воздымая на крест…
…Вот, и Маркелов… Уроком
жителям нашенских мест
стал в назиданье наглядным –
«Рот – на замок, и… молчок!
…Поговорили, и ладно…
Не попадись на крючок!
Вдруг, твой сосед завербован?
Тише и бдительней будь!
Или тебе уготован
будет проторенный путь
к новым, не столь отдалённым,
но и неблизким местам…
Будучи здесь обозлённым,
станешь ты паинькой там…»

С места на место меняли
власти в районе… И что?!
Брали, и вновь выгоняли…
Не был уверен никто
в завтрашнем дне – ни директор,
ни работяга простой.

…Партией заданный вектор
ткнулся в глубокий застой…

2.

Рано ли, поздно ли… Всё же
вслед за зимою весна,
кутаясь зябко в рогожу,
входит и в те времена,
где от тоски перестали
ждать перемен и весны…

Сёла, как люди… Устали
видеть тревожные сны…

Но, не поверишь, случилось!!!
Вроде, и быть не могло…
Гнев поменяло на милость
русское вечное зло…

На разукрашенной тройке,
в блеске нарядных одежд.
к нам ворвалась Перестройка,
полная новых надежд
что, наконец-то, подставит
кто-то крестьянству плечо…

- Кто?

- Разрешите представить…

- Кто?!

- МИХАИЛ ГОРБАЧЁВ!

Радио и телевизор
только о нём и твердят…
- Он ведь из нашенских. Снизу!
Скоро его утвердят…
- На Ставрополье, гутарят,
он и пахал и косил.
Значит, из нашенских паря…
Я бы его распросил:
как он? Работать намерен?
Или молоть языком?

- Я в нём, к примеру, уверен.
Он прямо с поля в райком
выдвинут был на работу.
Дальше учился в Москве…

- Слышал я, Ванька… А что там?
Что там – в его голове?

Бабки крестились: «Явился
Меченый Мишка… Держись!
Глянь-ка, как с лысиной слился
знак сатанинский… Ни в жисть
он не отмоет… Хвостищем,
дьявол-то, по лбу хлестнул.
Всем наделил! И умищем,
чтобы за пояс заткнул
всех, кто ему не угоден…
И красноречие дал…
Чтобы обманом в народе
новую власть насаждал.
Власть эта, Мань, не от Бога.
А от Антихриста… Да!!!
Всем нам – в геену дорога…
Мишка явился… Беда!!!»

Трудно теперь от экранов
наших людей оторвать…

- Всё же, какой-то он странный…

- Что же в нём странного, мать?

- Всяких видала… Но этот
складненько так говорит…
Ездит по белому свету…
Глаз, словно уголь, горит…
Я, вот, себе записала
слово – «кон-сен-сус»… Сынок,
я о таком не слыхала…
Ты объяснить бы мне смог,
что это? Слово такое –
можно язык поломать…

- Что ж, ты пристала? Покоя
дай, наконец-таки, мать!

- Я отвяжусь… Только, Ваня,
чует сердечко сейчас
что Горбачёв нас обманет
и с потрохами продаст!

- Ну, и с чего ты решила?
Обоснования где?

- Сердце… Вот тут защемило…
Это, Ванюша, к беде…

- Ну тебя, старая! Что ты
лезешь в такие дела?!

- Опыт, Ванюшенька, опыт…
Жизнь я не зря прожила…
Всех повидала… И Кобу,
и при Хрущёве жила…
Даже при них хлеборобы
не покидали села.
Брежнев ослабил поводья –
люд из деревни побёг.
…Скоро зачахнут угодья,
скоро не станет дорог,
скоро дома обветшают
и обезлюдит село…
Так, Вань, дела не решают!
Твой перестройщик – трепло!

Гласность…
Теперь-то народу
рот не заткнут ни за что!
Радуйтесь, люди! Свобода!!!
Больше не сможет никто
вам запретить повсеместно
душу свою изливать!!!

Только давно всем известно –
надо базар фильтровать…
Час неровён, вдруг, отменят
гласность… И что же тогда?
Снова в тюрьму за измену?
Или в Сибирь навсегда?

Пусть телевизор болтает,
пусть репродуктор вопит…

«Тот, кто немногое знает,
крепче, товарищи, спит!»

Только нельзя не считаться
с тем, что не снилось во сне:
волны реабилитаций
вновь понеслись по стране.

Так понеслись, что казалось –
мёртвые встанут в гробах…
То, что под сердцем терзалось,
вырвалось… И на губах
выдохом тихим застыло:
«Он невиновен… Я знал…
Что же ты, Коба постылый,
в землю сырую загнал
столько невинных?! Взывают
души к потомкам теперь…»

…Гласность…
Теперь называют
Сталина попросту –
«зверь»…

3.

Верили люди, но знали –
может их власть подвести.
Новый правитель едва ли
может страну привести
к сытости, миру, порядку,
пальцами щёлкнув…

И-и-и, раз!!!!

Всё у нас тихо да гладко.
всё совершенно у нас…
Сыром катаемся в масле…
В мыслях о завтрашнем дне
каждый свободен и счастлив,
каждый  полезен стране.

«Так не бывает…» - со вздохом
скажет старик старику –
«Эти подарки с подвохом…
Все эти «ку-ка-ре-ку»
слышали мы от Хрущёва:
тот обещал коммунизм…
А, по словам Горбачёва,
новую, светлую жизнь
можно построить без плана,
без руководства… Самим!
Только звучит это странно…
Ты не согласен, Ефим?»

«Ты погоди…» - отвечает
по-стариковски Ефим, -
«Партия нам назначает
власть… А хотим – не хотим,
примем его, как родного.
Кто бы нас спрашивал… А?
Всё начиная по новой,
думает, видно, Москва,
что убедит Перестройка
вдвое быстрее пахать…
…Ухо ладошкой прикрой-ка…
Им, на народ-то, начхать…
Ну-ка, Макар, вспоминай-ка:
кто начинал обещать,
после закручивал гайки,
так, что не только пищать,
плакать кроваво и горько
вновь начинали… Иль нет?!
…Вот тебе, дед, Перестройка!
Вот тебе, дед, мой ответ!»

Что же… Как в воду глядели:
милость недолгой была…
Снова вокруг загалдели:
«Как это?! Житель села
права теперь не имеет
вольно излишки продать?
Как это?! Разве посмеют
власти законы издать,
что на хозяйстве подсобном
ставят (ну, на тебе!) крест?!
Это же было удобно!
Столько крестьянин не съест,
сколько выращивать может.
В городе – вон, сколько ртов!!!
Кушать хотят они тоже…
Русский крестьянин готов
всех накормить! Чуть дороже
мы продаём молоко,
свёклу, картошку… И что же?!
Вырастить разве легко
всё это, денно и нощно
не разгибая спины?!

…Тронулось разумом, точно,
всё руководство страны!!!»

…И трудовому народу
тут же ответила власть:
«Нетрудовые доходы –
это беда и напасть!
Люди работают вяло.
Чаще – спустя рукава.
Мало, товарищи, мало!
Кажется, будто едва,
только на свет появившись,
вы произносите: «Лень…»
И, два часа потрудившись,
вы завершаете день.
И, поскорей - в огороды!
И, поскорей - по домам,
чтобы работать… Но, вроде,
платят и пенсии вам...
Платят аванс и зарплату…
Что вас на рынок несёт?!
Нету в России богатых!
Вас молоко не спасёт,
если не будете честно,
так, как положено жить!!!»

…Только в ответ, как известно,
есть у нас… что положить…

Пьянство… Сказать откровенно –
Вешки не шибко-то пьют.
Дело-то, обыкновенно –
после работы нальют
«горькой» стаканчик – «с устатка».
Да после бани – пивка…
…Нам и без водки не сладко
нынче живётся… Рука
тянется больше к работе,
а не к стакану сейчас.
Голод – не добрая тётя:
хлеба кусочка не даст.

Может, спиваются люди
где-то в больших городах?
Только деревня не будет
долго «ходить на рогах».

Свадебку только сыграют,
и за столом Новый год
встретят… Ну, и за сараем
стопочку кто-то нальёт…

…А, как свинья, нажираться -
как-то не принято… Нет!
Стыдно вот так замараться…
Да, и позор на весь свет…

Но по дорожке окольной
шлёпает новый Указ…
Стало быть, безалкогольной
Будет деревня у нас!

Водка с вином продаётся
строго теперь – по часам.
…Но обойти удаётся
этот закон… Кто-то сам
соорудит потихоньку
в баньке себе аппарат…
И по ночам самогонку
гонит… Покрепче стократ
водки, разбавленной шибко.
Нет в ней теперь «сорока»!

Но… Положение зыбко:
за самогонку срока
стали давать. А два года
жалко из жизни терять!

…Вот, и выходит: народу
нечем теперь измерять
ценность работы соседа,
что помогал огород
Петьке копать до обеда…
…Стал без бутылки народ
хмурым каким-то, и злобным…
Раньше и деньги не в счёт
были… Прямым и удобным
был безналичный расчёт.

Если бы только вот этим
всё завершилось… В селе
кто-то опасность приметил
в том, что растёт на земле.

…И, по приказу, в округе
стали сады корчевать…
Яблоньки выли под плугом,
стала малина взывать:
«Что ж, вы, творите-то, люди?!
Детям-то, что говорить?
Или из валенка будет
бабка варенье варить?»

Далее, следуя форме,
за руку поймано зло -
сахар… Теперь нам, по норме,
в руки всего два кило
стали давать в магазине…
Больше ни грамма! Ни-ни!
…Только не сообразили,
только не знали они
что аппарат самогонный
сроду не сядет на мель!
И на прилавках, с разгону,
тут же смели карамель,
и кисели, и варенье,
джемы, повидло, и всё
с сахаром… По подозренью…
Думали, это спасёт…

Вроде, казалось, забота –
чтобы народ был здоров.
Только вся эта «работа»
боком нам вылезла вновь.

По виноградникам страшный
грянул налёт… «Корчевать!!!
Чтобы ни браги, ни брашна!
Чтобы не мог выпивать
даже на праздник рабочий!
Надо трудиться! Не пить!
Печень беречь, между прочим…
Долго и счастливо жить!»

…Если бы сам я не видел,
то бы не верил глазам:
грек кахетинский Лакридис
плакал… Смотрел, как лоза
стонет под трактором горько
и, умирая, кричит…

…Высохли земли под коркой…
…Сок виноградный горчит…

Только не водку и крынку
я бы врагами назвал…
Те, кто настойчиво к рынку
новую власть призывал,
ведать не ведали сами –
как нам наладить процесс.
Чтобы большими шагами
(может, без КПСС),
новую жить обустроить
в нашей огромной стране…
Можем ломать, а не строить…

…Только, вот, кажется мне –
были возможности, были!
Но им не дали расти…
Их сапогами забили
и затоптали в пути.

4.

Новое время… Деньжата
таяли быстро в казне…
И, в положеньи зажатом,
и в непонятной возне,
вспомнили власти: «Когда-то
НЭП очень сильно помог
власти…»  И вмиг депутаты,
в самый коротенький срок,
новый закон намудрили –
«Об И.Т.Д.»  По нему
людям в стране разрешили
волю рукам и уму
дать…  И развить производство
новых товаров, услуг…
Сами!!! И без руководства
партии… (Как это, вдруг?!)

Этот закон-замануху
было легко навязать…

Стали артелью старухи
людям носочки вязать…

Марковы первыми были –
Вешкам устроили «блиц» -
вмиг на участке открыли
восемь прекрасных теплиц.

Фёдоров взял пилораму,
Юдин – бычков на откорм.
Кашин (казалось бы, странно) –
фабрику гипсовых форм
прямо в сарае устроил.

Зорин во всём был мастак:
избы отменные строил…
Печи, почти что за так
клал… И довольные люди
полнили доброй молвой
славу о нём…  «Пусть так будет!
Знатный он мастеровой!»

Люди платили налоги,
начали жить слегонца…
Думали: «Этой дороги
больше не будет конца…»

Кончился путь… Зарубили
поросль на самом корню…
Добрый почин загубили,
совесть предали огню…

…Меньше и меньше дотаций
шло на счета… И колхоз
сдулся под гнётом новаций…
…И невозможно без слёз
было глядеть как забрали
техники часть… За долги…

Позже и ферму прибрали
к частным рукам… Как враги
стали в районе чинуши –
всё норовят растащить,
вешая людям на уши
порции новой «лапши».

Год девяностый… Свалилась,
словно на голову снег,
новая людям немилость –
кризисом, взявшим разбег,
где-то на Западе… Только
больше не верит народ…
Больно, товарищи, горько,
что так бессовестно врёт
власть, разбазарив бездарно
всё, что имела страна.
Подло и неблагодарно…
…Вмиг оскудела казна
и, показалось, вернулись
снова мы в годы войны…
Радость свобод обернулась
воплем немой тишины…

Снова по карточкам стали
мыло и сахар давать…

- Вот бы… Очнулся бы Сталин,
чтобы начать воевать
с этой бандитскою сворой,
что унижает народ!
Вор погоняет на воре…
Видно, война у ворот
снова стоит… Если власти
нас не сумели спасти,
только вогнали в напасти,
значит, нам снова нести
крест непосильный… За что нам
это, Ванюша, скажи?

- Нету у власти закона…
Всё – миражи, миражи…
Сталин? И он не поможет.
Слишком зашли далеко…
Наглые, сытые рожи
нам не сдадутся легко,
если сумели потратить
всё, что народ накопил.
И, на волне демократий,
нас Горбачёв утопил.
Продал… За жвачку и тряпки…
Продал страну и людей.
Выдал талоны… на тапки
белые… Вот, же злодей!!!

5.

Не согрешу, если вывод
будет примерно такой:

Лучшим успехом был вывод
войск из Афгана…  Рекой
к дому тянулись колонны
техники, битой в боях…
Слышались песни и стоны
всюду в родимых краях…
…Через потери и раны
справившись с этой войной,
к семьям пришли ветераны
с ранней такой сединой…

Нет в Конституции нашей
больше статьи №6.
КПСС – день вчерашний…
…Совесть и разум, и честь
партия людям вернула.
Распоряжайтесть теперь
сами!!! …Уходит, сутуло
сгорбившись, партия в дверь…

Тут и запели хоралы:
«Свергли тиранов! Ура!» -
разных мастей либералы.
…И наступила пора
первых шагов… Беззаконных,
тёмных для нашей земли,
что по истокам исконным
страшный удар нанесли.

Денежной, новой реформой
власть обобрала людей.
Деньги меняли по норме…
Павлов – хитрющий злодей,
вычистил наши карманы
срочной заменой купюр.
Нужной ли? Или же странной,
в ходе других авантюр,
эта была? …Догадаться
можно… Но путь не простой…
Вынудил Павлов расстаться
нас с неизбывной мечтой –
что-то купить, или детям
деньги на стройку отдать.

…Может, икнёт на том свете?
…Как нам его оправдать?

Лбами столкнулись титаны
с треском во властных кругах.
По перестроечным планам
Ельцин шарахнул: «Бабах!»

…И зашатался, стоявший
семьдесят лет на ногах,
старый, поникший, уставший,
крепко погрязший в долгах
социализм… Не сложился…
Рухнул, рассыпавшись в прах.
…В душах народа прижился
с этого времени страх…

ГКЧП попытался
власть удержать, но… провал…
Руль у страны оторвался,
был перехвачен штурвал
теми, кто стал либералом,
бросив партийный билет.
…Их наплодилось немало
в смуте потерянных лет… 

…В этот же год развалили
тихо Советский Союз…

Братские страны забыли
крепость и искренность уз,
что нас роднили, как братьев,
что берегли, как сестёр…

Объединение?! Вряд ли…
Всё окончательно стёр
тот договор… Беловежский…
…Или же – сговор врагов?!

…В недоумении Вешки
ждали дальнейших шагов…

Продолжение: http://www.stihi.ru/2019/02/03/8989

(13 – 15 января 2019 г. СПб)