Чарующий шпильман. Эйхендорф

Der zaubrische Spielmann

            Naechtlich in dem stillen Grunde,
            Wenn das Abendrot versank,
            Um das Waldschloss in die Runde
            Ging ein lieblicher Gesang.

            Fremde waren diese Weisen
            Und der Saenger unbekannt,
            Aber, wie in Zauberkreisen,
            Hielt er jede Brust gebannt.

            Hinter bluehnden Mandelbaeumen
            Auf dem Schloss das Fraeulein lauscht -
            Drunten alle Blumen traeumen,
            Wolluestig der Garten rauscht.

            Und die Wellen buhlend klingen,
            Ringend in geheimer Lust
            Kommt das wunderbare Singen
            An die suess vertraeumte Brust.

            »Warum weckst du das Verlangen,
            Das ich kaum zur Ruh gebracht?
            Siehst du hoch die Lilien prangen?
            Boeser Saenger, gute Nacht!

            Sieh, die Blumen stehn voll Traenen,
            Einsam die Viole wacht,
            Als wollt sie sich schmachtend dehnen
            In die warme Sommernacht.

            Wohl von suessem, rotem Munde
            Kommt so holden Sanges Macht -
            Bleibst du ewig dort im Grunde,
            Unerkannt in stiller Nacht?

            Ach, im Wind verfliegt mein Gruessen!
            Einmal, eh der Tag erwacht,
            Moecht ich deinen Mund nur kuessen,
            Sterbend so in suesser Nacht!

            Nachtigall, verliebte, klage
            Nicht so schmeichelnd durch die Nacht! -
            Ach! ich weiss nicht, was ich sage,
            Krank bin ich und ueberwacht.«

            Also sprach sie, und die Lieder
            Lockten staerker aus dem Tal,
            Rings durchs ganze Tal hallt's wider
            Von der Liebe Lust und Qual.

            Und sie konnt nicht widerstehen,
            Enge ward ihr das Gemach,
            Aus dem Schlosse musst sie gehen
            Diesem Zauberstrome nach.

            Einsam steigt sie von den Stufen
            Ach! so schwuele weht der Wind:
            Draussen suess die Stimmen rufen
            Immerfort das schoene Kind.

            Alle Blumen trunken lauschen,
            Von den Klaengen hold durchirrt,
            Lieblicher die Brunnen rauschen,
            Und sie eilet suess verwirrt. -

            Wohl am Himmel auf und nieder
            Trieb der Hirt die goldne Schar,
            Die Verliebte kehrt nicht wieder,
            Leer nun Schloss und Garten war.

            Und der Saenger seit der Stunde
            Nicht mehr weitersingen will,
            Rings im heimlich kuehlen Grunde
            War's vor Liebe selig still.
--------------------------------------------------------
«Чарующий шпильман» Йозеф фон Эйхендорф

Ночью тихой и глубокой,
Когда солнца луч погас,
В замке на горе высокой
Слышен нежной песни глас.

Те напевы незнакомы,
И певец – нездешних мест,
Но все гости им влекомы,
Им плясать не надоест.

За миндальными древами,
Под замком сидит Она,
А деревья все ветвями
Чуть качают у окна.

Волны тихо, нежно плещут,
И звенят в той нежной тьме
Звуки песни и трепещут,
Растворяясь в тишине.

«Ах, зачем тревожишь душу,
Нарушаешь мой покой?
Видишь лилии снаружи?
Доброй ночи, шпильман злой!

Видишь, все цветы уснули,
Лишь фиалки всё цветут,
Нежно листья развернули,
Словно света солнца ждут.

А из уст горячих, алых
Сила нежной песни льёт.
Не придёшь, и зова мало?
Только ночь тебя найдёт?

Ах, привет уносит ветер!
Но когда придёт рассвет,
Поцелуем рот твой, светел,
Я покрыла бы, мой свет!

Соловей, любимый, тише,
Тише жалуйся в ночи!
Я не знаю, что я слышу!
Я болею, замолчи!»

Так девица говорила,
Песни крепли под окном,
Вся долина их ловила,
И любовь текла ручьём.

И девица не терпела,
Душен был её покой,
И ушла она несмело
На призывы песни той,

И спустилась по ступеням.
Ах! Как тёпел ветер был!
А оно звучало – пенье, -
Оно ей давало сил.

Все цветы ему внимали
И качались пенью в такт,
И фонтаны не молчали;
Она ускоряла шаг.

В небесах пастух воздушный
Золотое стадо гнал,
И в постылый замок душный
Не вернулась дева, в зал.

А певец с тех пор нисколько
Петь, как раньше, не хотел.
И ночные травы только
Знали святость этих тел.

(15.01.2019)