Артюр Рембо. Солнце и плоть

Артюр Рембо

Солнце и плоть

I
Солнце, самый очаг всякой жизни и неги,
Льёт на землю любовь, пробуждая побеги,
И когда в дол сойдёт, ничего не суля,
Возмужает, полна щедрой крови, земля;
Грудь её над душой поднялась, преуспела,
Где от Бога любовь, а от женщины тело,
Под потоком лучей бродит зрелый заряд,
А внутри взаперти эмбрионы кишат!

Всё растёт! Рвётся вверх!

                –– О, Богиня Венера!
Как мне жаль, что прошла древней младости эра:
Фавнов в диких страстях, и сатиров в жару,
И богов, что от чувств клык вонзали в кору,
Нимфу облобызав меж кувшинок в осоке!
Как мне жаль времена, где бурливые соки,
Воды розовые, кровь зелёных лощин
В венах Пана сошлись в круг вселенный один!
Где дрожала земля под копытом козлища;
Где, целованная им, когда в поле рыщет,
Воздавала любви гимн великий свирель;
Где он слышал ответ от окрестных земель
На любовный призыв, обращённый к Природе;
Где в деревьях немых песня в птичьем народе,
На земле род людской, и кругом Океан,
Твари любящие, –– всё из Божьих семян!

Как мне жаль времена исполинской Цибелы,
Кто в повозке свои объезжала пределы
В медном блеске бортов под сияньем красот;
Лили груди её от несметных щедрот
Бесконечную жизнь самым чистым потоком.
Человек же, влеком, счастлив был этим соком,
Как малыш, у неё на коленях шалил.
–– Был силён, отчего целомудрен и мил.

О, несчастье! Теперь, зная разные вещи
И ступая, слепым и глухим, он трепещет.
–– Что ему до богов! Он –– и Кесарь, и Бог!
Но Любовь, но Любовь это Веры исток!
Мать богов и людей, если б только хватило,
У грудей бы твоих человек занял силу;
Он оставить не смел бы Астарту одну,
Кто в бессмертье своём в плотном синем плену
Волн цветком плоти, чей долог запах летучий,
Показала пупок с пеной снежной кипучей,
И от взгляда её возлюбили сердца,
И в лесу соловей превратился в певца.

II
О, я верю в тебя! Ты само превосходство,
Афродита морей! –– горек путь благородства,
Коль к кресту своему Бог ведёт нас другой;
Мрамор, Плоть и Цветок –- верю я в жребий твой!
–– Да, уныл Человек, видит небо, и здешен.
Он одеждой прикрыт, раз уже не безгрешен,
Раз уже замарал гордый торс, постарел
И, согбенный, усох, будто идол в костре,
В услужение сдав Олимпийское тело!
Но по смерти своей в костяке пожелтелом
Хочет жить на позор красоты, что предал!
–– С этим Идолом, с кем век невинности пал,
О, Жена, ты могла обожать нашу глину,
Чтоб в душе Человек просветил мешанину
И неспешно взошёл, в необъятной любви,
Из темницы земной в неба райский извив.
Так тебе ли не знать, как не быть Куртизанкой?
–– Как хорош этот фарс! и весь люд с перебранкой
Зубоскалит, едва о Венере взгрустнут!

III
Пусть же те времена, что ушли, вновь придут!
–– Ведь иссяк Человек! Все отыграны роли!
В свете дня, подустав от нечастной юдоли,
Он воскреснет, познав свет свободных небес
Без Богов, но не без раздобытых чудес!
Идеал это мысль, с нею всё, что победно;
Бог, который проник в плоть под глиною бедной,
Подо лбом огнь зажжёт, и взойдёт, и взойдёт!
И когда разглядишь, как бесстрашно свой лот,
Метя за горизонт, он бросает с устоя,
Ты найдёшь для него Искупленье святое!
–– Ты возникнешь со всей пышной свитой морей,
Лучезарно струя по природе своей
Бесконечность Любви в бесконечной улыбке!
Лирой радостной мир завибрирует зыбкий,
Чтобы с дрожью один поцелуй твой испить!

–– Мир возжаждал любви: ты придёшь утолить.

………………………………………………………

[О, воспрял Человек гордо, не покаянно!
И внезапным лучом красоты первозданной
Богу, что в алтаре плоти, биться велит!
Настоящему рад, от страданья бежит,
Хочет всё покорить, подобрав измеренье!
Мысль, лошадка давно, так давно в заточенье,
Хочет знать Почему! Ей бы ринуться в бег!..
Будет Верою жив лишь тогда Человек!
–– Для чего тьма нема и пространства пустые,
И кишат, как песок, звёзды в них золотые?
Что увидишь, взойдя, с высочайшей горы?
Разве будет вести Пастырь скопом миры
По пути, где их ждёт древний ужас пространства?
А миры эти все, суть эфира убранство,
Не берут ли настрой от дрожанья смычка?
–– Скажет что Человек? Вера, знаю, крепка?
Голос мысли всегда ли весомей мечтаний?
Коль так рано рождён, век так краток исканий,
Он откуда такой? Не затонет ли он,
Плод в утробе, росток на камнях, эмбрион
Из морской глубины, из горнильного гула,
Взять откуда его Мать-Природа рискнула,
Чтоб любил в кущах роз, чтобы рос на хлебах?..

Мы не можем сказать! –– Мы зачахли в клубах,
Где неведенья дым и туманы химеры!
Обезьяний мирок, что покинул вольеры,
Бледный разум наш хил! Бесконечности свод
Мы хотим разглядеть, но Сомненье берёт!
Нас крылом обдаёт, птица мрака, сомненье…
–– И бежит горизонт в бесконечном движенье!..

……………………………………………………

Небо отворено! тайн кончается век;
Крепко руки скрестив, так стоит Человек
В блеске ясного дня изобильной природы!
Он поёт… лес поёт, и напутствует воды
Полный счастья напев, возглашающий вновь
Искупление всем! –– и любовь! и любовь!..]

……………………………………………………


IV
О, прекрасная плоть! о, чертог идеальный!
О, весна и любовь, свет зари триумфальный,
Где с Каллипигою белой Эрос малыш, ––
Будь хоть Бог, хоть Герой, к их ногам никнут лишь, ––
Дарят, сами в снегу лепестков светлых розы,
Женщинам и цветам утра свежие росы!
–– О, рыдай не рыдай, Ариадна, ладьи
Поскорей паруса развернули свои
И, под солнцем белы, вдаль уносят Тесея,
О, дитя, с чем ушла от тебя ночь, бледнея, 
Промолчи! У реки в виноградных стеблях 
Колесницы златой, на фригийских полях,
В свите рыжих пантер, рык бросающих тиграм,
Меж краснеющих мхов Дионис предан играм.
–– Мчит Европу к себе по волнам Бык, Зевес,
Та, нагая, держась, чует в дрожи телес
Под рукою своей бога мощную выю.
Он глядит на неё, укрощая стихию.
И она клонится на его лоб щекой,
Чтобы только вкусить поцелуй колдовской;
Закрывает глаза; и струится мгновенно
По её волосам золотистая пена.
–– Между лотосом и олеандром скользит
Лебедь статный, грезёр, пылкой страстью повит,
Белизною крыла обнимающий Леду;
–– И Киприда, снискав записную победу,
Чресл не прячет, когда устремляется в путь,
Золотится её обнажённая грудь,
Белоснежный живот вышит гладью курчавой,
–– Укротитель Геракл, кто велик доброй славой,
Шкурой страшного льва препоясан, силён,
Нежный и волевой, всходит на небосклон!

Смутно освещена в бледном лунном сиянье,
Встав, Дриада, нага, замирает в мечтанье,
Длинных синих волос тяжелеет поток,
Смотрит в небо она, там всё те же печали,
На прогалинах мох в темень звёздами лёг…
–– Там Селена, робка, позволяет вуали
Пасть к ногам молодца, чей глубок долгий сон,
В поцелуе луча светел Эндимион…
–– Бьёт Родник далеко, плача в долгом экстазе…
Нимфа, чуть прислонясь локтем к каменной вазе,
Грезит об удальце, взятом бурной волной.
–– Овевает кружась бриз любовный ночной,
И в священных лесах, в чащах веток воздетых,
Величаво встают, в тёмный Мрамор одеты,
Боги, им на челе Снегири гнёзда вьют,
–– Боги слушают Мир, Боги слушают Люд!

29 апреля 1870.


Видеоролик на https://youtu.be/5v_tSY9gFSg