Надька. Рассказы

            
Рассказ 1.  О Надьке.

               Это было очень-очень давно...
               В одной деревне под названием Хлестовка жила с родителями девочка по имени Надька, так звали её мать с отцом и все их знакомые. В метрике о рождении было указано её полное имя - Свистунова Надежда Егоровна. Но это имя ей суждено было носить, когда она вырастет и станет взрослой, пока же для всех она была просто Надька.
                Для своих семи лет Надька была небольшого росточка, и больше пяти ей никто не давал. Если могут быть некрасивыми дети, то это был как раз тот случай: её внешний вид не вызывал симпатии, - соломенные Надькины волосы на желали лежать как положено приличным волосам, а торчали в разные стороны - может их никто просто не пробовал никогда расчесывать; челка отросла так, что закрывала практически глаза, из-за чего  невозможно было увидеть цвет глаз девочки. Зато хорошо был виден её очень аккуратный носик, усыпанный рыжими веснушками, за что её иногда сверстники поддразнивали "рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой"; но Надька ничуть не обижалась и даже не придавала этой дразнилке никакого значения, поэтому желание её дразнить у детей со временем угасло.
                Рот на её детском и узеньком лице, казалось, достался  ей не по возрасту: он был довольно большой с неправильной и нечеткой линией губ, уголки которых было вечно в трещинках. Но самой её неприятной чертой на лице было постоянный поток соплей из носа, которые она вытирала, в зависимости от времени года, - просто рукой, варежками или рукавом пальто, или,  если были заняты руки, с шумом втягивала их обратно. Вид из-за этого у девочки был довольно не опрятный. Одета она была в тёплое время года всегда в одно и то же: юбку непонятного цвета по колено и кофточку - распашонку светлого цвета  в мелкий цветочек, от которой постоянно отлетали  и терялись то одна , то другая пуговица, из-за чего все пуговицы на кофточке отличались друг от друга и по цвету, и по размеру.
                Мать несколько раз делала попытки привести Надьку как она говорила в "божеский вид", но та "шельма" постоянно убегала от матери, а когда приходила к вечеру домой, уставшая мать, махнув на неё рукой,  быстро кормила дочь и та, зачастую, не помыв натруженные за день ноги, пробегавшие не один километр,  ложилась спать.
                Вообщем, понятия -красота и Надька - были несовместимы ... 
                Однажды перед престольным деревенским праздником матери все-таки удалось затащить Надьку на скамью, взять ножницы и состричь ей "космы" , челка при этом была укорочена в два раза, несмотря на все протесты девочки - физические и словесные. В результате прическа получилась, надо сказать, так себе.  А на сам праздник Надька позволила переодеть её матери в выходное платье, пошитое у местной портнихи "на вырост" и даже завязать на голове атласную ленточку в виде банта. Как ни странно, но в этот день у Надьки  даже её постоянные сопли объявили перемирие и временно прекратились.
                В Надькиной семье были ещё дети- старшая четырнадцатилетняя красавица Дарья и младшая двухлетка Варя. В семействе Свистуновых царил ярко выраженный матриархат - дородная Серафима верховодила по всем его правилам: её муж Егор ходил по струнке и расслабится мог только на рыбалке, которую любил больше, чем Серафиму. Довольно часто он брал на рыбалку и Надьку. Вместе они наслаждались свободой и оба чувствовали себя в это время вполне счастливо....


Рассказ 2. Шутка.


....Однажды Надька решила подшутить над своей матерью. Следует отметить,  что подобные "шутки" были не редкими в Надькиной короткой жизни.
                Утром, когда матери не было видно во дворе, Надька забралась в курятник. В нем было полутемно, пыльно и тихо: куры, после утренней носки гуляли по улице, склевывая зерна, щедро брошенные рукой матери. Утренние  яйца курами были уже снесены и преспокойно, ещё тепленькие,  лежали в соломенных гнёздах на полу и на двух насестах повыше. В самом углу курятника на гнезде сидела пестрая квочка, - курица, которая высиживала цыплят. Увидев Надьку, она привстала , распушила крылья и беспокойно заквохтала "ко-ко-ко".
                -Сиди, не трону,- тихо успокоила её Надька. Курица,  как будто поняв её, вновь села на яйца, предварительно угнездившись, и продолжила своё природное,  прерванное Надькой, занятие.
                Надька же, долго не думая, стала брать по одному из ближайшего гнезда свежие яйца и , делая маленькие дырочки в них, кончиком жесткой соломинки, лихо высасывала  через неё же содержимое яиц к себе в рот, не забывая после процедуры замусоливать место проникновения в яйцо куриным помётом, чтобы мать не заметила маленькую дырочку в скорлупе. Не прошло и пяти минут, как Надька расправилась таким образом с пятью яйцами.   
                Опустошенные, она их положила назад в гнездо, присыпав слегка соломой для маскировки. Наклоняясь над гнездом, Надька приложилась головой к выше расположенному гнезду, отчего к её волосам прицепилось несколько соломин.  Но навряд ли даже мать заметила бы эту маленькую улику на голове дочери: цвет её волос и соломы был практически идентичен, а, даже и заметив, наверное вообще бы не обратила на этот факт внимания: мало ли где лазает эта "шельма" Надька. Выйдя осторожно из курятника, Надька с чувством исполненного долга, залезла в подвешенный на заднем дворе, так называемый гамак, - растянутое старое одеяло на толстых веревках между деревьями, и погрузилась в предобеденный сон. Солнце палило нещадно, а до речки дойти у неё желания не было: пять яиц сделали своё сонное дело.
                Проспав около двух часов, девочка проснулась от звона посуды, доносящегося  из дома, и запаха борща, который сегодня ещё с утра намеревалась  варить мать. Понежившись немного после сна, Надька сбросила его остатки, соскочила с гамака, и зашла в дом. Мать накрывала на стол, Дашутка  ей помогала, Варька спала в кроватке в другой комнате, и домашний размеренный шум был для неё не помехой.  Отец уже тихо сидел за столом в ожидании начала обеда. Мать была задумчивой, не шумела как обычно; даже Надькино появление не вывело её из этого состояния, что было довольно странно. Надька уселась на своё место рядом с отцом, однако желания есть у неё особого не было, видно поглощённые два часа назад яйца ещё питали её детский организм. Ела она без аппетита, больше впрок - когда-то она сегодня ещё возвратиться домой: после обеда будет много друзей на речке, и остаток дня она намеревалась  провести в играх и развлечениях.
                -Сима, порежь на стол сальца,- попросил отец. Мать бездумно подвинула ему солонку.
                -Симушка, я не про соль,- сало, говорю, порежь,- отец с удивлением поглядел на жену.
                -Что-то мне не хорошо, Егор, то ли я заболела, то ли куры.
                Отец приподнял брови:
                -Какие куры, Сима? Ты о чем?
                -Пять яиц в гнезде оказались пустыми, а ведь  куры только снеслись, даже яйца ещё тёплые были, я их взяла, а они легкие и пустые внутри оказались. Может, это какая-то болезнь куриная?
                Отец изменился в лице: от мягкого и заботливого взгляда не осталось и следа. Теперь на его лице проступили признаки гнева и полуулыбки
одновременно. Он посмотрел на среднюю дочь, без аппетита жующую капусту из борща, и не церемонясь,  и ни сколько не сомневаясь в правильности своих действий, отвесил ей смачный подзатыльник. Это случалось очень редко: отец был мягкий человек и любил своих детей. Но в  этот раз ему стало очень жаль свою жену - не часто она бывает тихая и беззащитная. Надька же, получив заслуженное наказание, не пререкалась, тихо сказала:
                -Я пошутить хотела, мамка, не плачь.
                Серафима же, узнав истинную причину пустых яиц, прослезилась с облегчением: Слава Богу, и она , и куры здоровы. Что ещё в жизни надо? А то, ведь, мало какие случаи бывают....


Рассказ 3. Горе-помощница.

              ....Как-то раз мать, уезжая с отцом на рынок, наказали Даше приготовить обед. Надьке строго-настрого было приказано из дома не уходить, помогать во всем старшей сестре,  и для приготовления обеда нарвать на огороде зелени: лук, укроп, петрушку и морковку. При этом мать сказала Надьке, что когда та будет рвать лук, нужно рвать молодые лучинки не подряд,  а всякий раз только через один. Надька понятливо кивнула головой. Варюшку  мать отдала своей сестре, живущей через два дома от них,  чтобы та на время её, Серафиминого, отсутствия, посидела бы с девочкой.
                Дарья, почувствовав себя хозяйкой положения, подражая во всем матери, принялась с азартом готовить обед. Она решила сварить грибной суп, отварить картошки и помять её с тушеной курицей. Это меню она составила сама, надеясь таким образом сделать отцу и матери сюрприз. Мать её просила просто сварить "чего-нибудь горяченького". Младшую сестру Дарья  отправила на огород, повторив в точности слова матери относительно зелени, которую нужно было нарвать.
                Выслушивать внимательно повторно одно и то же Надька не собиралась: подумаешь, какая Дашка взрослая, она, Надька тоже уже не малявка. Сама знает как рвать эту зелень. Придя на огород, Надька без сомнений нашла петрушку и укроп и нарвала два красивых букета, которые ей самой очень понравились. Для разнообразия в букет была добавлена уже начинающая набирать вес морковка.  Лук же рос на самом солнцепеке, у дальнего забора. Увидев его, Надька подумала: "Ого, как много лука, да здесь, пожалуй, одним букетом не обойдёшься, если рвать,  как наказывали мать и сестра, ВСЕ через один. Здесь нужен какой-то таз или даже корыто". Корыто было налито водой для нагревания на солнце и купания Вари, поэтому затея с корытом была отставлена в сторону. Надька для решения серьезной задачи решила использовать емкость поменьше - алюминиевый таз, который, к её счастью, был пустой и немного поблескивал на солнце своими ещё практически новыми боками. Напевая непонятную мелодию, Надька приступила к выполнению архиважного задания - выдергиванию лука, через один, делала она это с легкостью и уже через двадцать минут таз был с верхом наполнен зелёными сочными перьями лука. А Надька, радуясь, что так лихо справилась с заданием, сверху надавила посильнее своим испачканным в земле, коленом, что бы в таз  влезло как можно больше свежесорванной, так вкусно пахнущей, зелени.
                ....Таким  образом, зелень была собрана и теперь предстояло все это зеленое богатство доставить по месту назначения - на кухню к сестре Даше. Таз оказался тяжеловат для маленькой девочки. Не долго думая, Надька привязала к ручке таза кусок от старых вожжей, сверху на лук воодрузила букеты укропа, петрушки и морковки и, вытирая пот с лица,  двинулась по дорожке в сторону дома. Таз дном цеплялся за кустики сорной травы, растущей на дорожке, и Надька всякий раз повторяла "Да чтоб тебя!", когда очередной кустик вставал на пути и тормозил таз, а Надькино тело непроизвольно резко дергалось назад.
                -Дашка!,- крикнула она громко и немного повелительно, подходя к кухонному окну, - иди помогай, мне, чай, одной тяжело.
                -Что может быть тяжелого в трёх пуках зелени?,- проворчала Даша, не желая расставаться с процессом чистки картошки. Тем не менее, она вышла на крыльцо. Увидев Надьку в роли маленькой лошади и полный таз зелени, который та тянула на вожже через плечо, Даша потеряла  дар речи и сначала только открывала рот, выпучив глаза.
                -Ну, как? Быстро я все сделала? Я хорошая помощница? Дашка, что же ты молчишь? Я рвала как вы сказали, ВСЕ только через один. Гляди, как много вышло. Вот теперь мамка обрадуется!
                Оцепенение Даши от увиденного постепенно проходило и она сказала:
                -Да уж, обрадуется! Да ты понимаешь, что она не просто обрадуется, она нам с тобой головы поотрывает! Кто тебе сказал,  что нужно ВЕСЬ лук продёргать?! Нужно было сорвать пучок! Несколько штучек! Но не подряд, а через один! Дубина ты и есть дубина!!!
                -Сама ты старая дубина!, - отпарировала Надька, у которой великолепное настроение героя, сделавшего великое дело, вдруг резко сменилось на упадническое. Боязнь, что мать задаст ей теперь трепку за неправильно выполненное задание, повергло её в панику: что же делать? Как отвертеться от заслуженного наказания?
                -Дашка, а может его назад посадить?,- со слезами в голосе спросила девочка.
                -Какое там? Такая жара стоит! Не примется,- ответила Даша хмуро.
                В это время в ворота на лошади въехали мать с отцом.
                Увидев целый таз зелени и выслушав слёзные пояснения дочерей, мать, будучи в хорошем настроении, не стала сильно ругать Надьку. Они перебрали с ней вместе  ещё недавно такой весёлый зелёный лук, который уже сник и от жары  был близок к окончательному увяданию. Вместе с отцом мать быстро порезали лук, разложили на солнцепёке, прикрыв серенькой стираной-перестиранной марлей. Через день лук уже отлично высох, цвет его конечно изменился и стал зелено-серым, но пах он почти как свежий; его убрали в кладовку, присоединив  к общим  запасам на зиму.
                А зимой, когда Надька ела в очередной раз порцию первого, она вылавливала из супа лучинки-квадратики и нежно приговаривала: "Это я тебя собирала, лучок, яяяяяяяя!"
                Так Надька внесла свою посильную лепту в решение задачи по заготовке продуктов для хранения на зиму для своей семьи....