Степановна или ностальгия продолжается

               
Ложась спать в эту наступающую рождественскую ночь, вместе с внучками поздравили Младенца Христа с наступающим  Днём Его Рождения. Так и сказали, чисто по – детски: « С Днём Рождения, Тебя, Боженька!».
Проснувшись посреди чудесной рождественской ночи, вспомнился тот храм…
На центральном аналое лежит икона Рождества Христова, украшенная зелёными веточками ели. У левой стены между окнами стоит, на досках для строительства хоз блока, вертеп, украшенный мигающей гирляндой из разноцветных лампочек. Внутри него – Мария с Младенцем (какие раньше куклы делали хорошие, не то, что нынешние заграничные Барби!), а у входа в вертеп стоят три звездочёта – Гаспар, Валтасар и Мельхиор, каждый со своим даром Младенцу. Рядышком лежала тарелочка с монетами – видимо кто-то из приходивших людей тоже решил хоть немножко пожертвовать денежек Христу и сначала клали прямо в вертеп, а уж потом кто-то догадался положить тарелочку. Все подсвечники уставлены свечами! Каждому хочется, чтобы его свеча не лежала в коробочке рядом с подсвечником, дожидаясь свой очереди, а стояла и горела ярким пламенем перед иконой. Народ потихонечку заполняет небольшой храм... Мы поглядываем в тёмное окошко – когда же первая звезда появится! Хоть бы до начала службы успеть сделать глоток бодрящего кофе! Настроение у всех приподнятое. После помазания многие уходят. И вот уже батюшка произносит отпуст.  Храм постепенно пустеет…
Когда в храме оставались лишь служащие, возле левого клироса быстренько накрывали стол. Это Степановна, как её величали между собой сестры во Христе, расстаралась.
Анисии Степановне было за 70, но она жила недалеко от храма, поэтому ей доверили ключи от него. Ещё она была благословлена в алтарь. Она не знала службы и не понимала её. Из-за этого не раз попадала в неприятные ситуации-искушения, когда во время службы не положено было входить в алтарь, а она заходила, чтобы передать записочки из иконной лавки или что-то спросить у батюшки, если её кто-то  просил об этом... Невысокого роста, худощавая с сильными линзами в оправе очков, она шаркала в своих тапочках стариковской походкой по храму, то строго кому-то за что-то выговаривая, то ласково кому-то говоря и непременно при этом, что-то вкладывая в руки, а порой сама вытирала украдкой носовым платочком слёзы, нуждаясь в утешении…
Как-то раз она сказала: «Вот съездить бы на Табынскую, искупаться, а там и помирать не страшно!» «Ну, ты, Степановна, даёшь!» - сказал ей кто-то в ответ. Но получилось именно так, о чём мечтательно вздохнула Степановна.
Спустя некоторое время, после поездки в Красноусольск на празднование Табынской иконы Божией Матери, Степановна захворала... Несколько раз ходили навещать её домой.
А однажды ночью, так явственно постучала клювом голубка в стекло форточки, что я вскочила! А утром раздался телефонный звонок: «Степановна умерла…»
Возможно, для кого-то она и умерла, но ведь говорится, что человек жив, пока жива память о нём!
И мне верится, что когда-нибудь я снова увижу всех наших бабушек, с которыми начинали делать первые шажки для служения Богу. И смогу услышать, как читает «Апостол» тетя Клава, как поёт тоненьким, почти детским голосом «Царице моя Преблагая…» баба Люба, как Фаина Леонидовна, поправляя очки, скользя пальчиком по тексту, чуть тряся головой от волнения, начинает петь службу, после возгласа батюшки, как даёт кому-то наставление в иконной лавке тётя Таня, как ждёт своих внуков ко Причастию Люба, то и дело поглядывая в окошко, и ещё многие родственные души...
Жизнь продолжается!
7-9 января 2019 год. Татиана Кенпинская.