Январь
завёл его в тупик;
сошёл до кожи летний грим,
и лопнуло в цепи
побед над совестью звено;
но всё же за свои
ошибки он ко всем спиной,
закрыв глаза, стоит:
он слишком зол, он слишком горд,
он — опытный игрок,
но предсказать такой исход
он, видимо, не смог.
Укрыл до глаз январский снег,
забыть давая шанс
отрадой ставший для калек
осточертевший джаз
(на левой — прыг, на правой — скок,
бесцельно, всем назло);
и честный звёздный гороскоп
за нужное число.
Чтоб снова видеть и дышать,
он встал и зашагал
туда, где можно сбавить шаг,
туда, где шум и гам;
он был бледней, чем облака,
прозрачен, будто тень,
и что-то нёс для них в руках,
промёрзших до костей.
Ни шум, ни гам тогда не стих,
ни злобный скрип зубов:
"Ну что он может принести —
советы да любовь,
надежду, счастье, славы миг
не дарит волшебство!";
а он стоял, глядел на них
с улыбкою. И вот,
назад, с терпеньем отмолчав
причудливый обряд,
побрёл он, крылья волоча,
и был безумно рад.
07. 01. 2018.
Свидетельство о публикации №119010805773