МЛ-1. 1 Левша и Правша

Уважаемые читатели!
Это всего лишь наброски, один из блоков книги "В заводи тихой". По завершению книги они будут удалены.

Предлагаю перейти по адресу http://stihi.ru/2020/06/08/3783


http://www.stihi.ru/2019/01/08/10218  МЛ-1.0 Студенты и картошка    - НАЧАЛО
http://www.stihi.ru/2019/01/08/10617  МЛ-1.1 Левша и Правша
http://www.stihi.ru/2019/01/08/10781  МЛ-1.2 Неправильные стихи
http://www.stihi.ru/2019/01/09/1102   МЛ-2.0 Пуд с гаком
http://www.stihi.ru/2019/01/09/1189   МЛ-2.1 Первая женщина
http://www.stihi.ru/2019/01/09/1240   МЛ-2.2 Образ не помню
http://www.stihi.ru/2019/01/09/5381   МЛ-4.0 Дружба начинается с улыбки
http://www.stihi.ru/2019/01/09/8336   МЛ-4.1 Вокзал для двоих
http://www.stihi.ru/2019/01/09/8870   МЛ-5.0 Вот так сразу
http://www.stihi.ru/2019/01/10/673    МЛ-5.1 Девушка в джинсовом платье
http://www.stihi.ru/2019/01/10/7182   МЛ-6.0 Семь лет спустя
http://www.stihi.ru/2019/01/10/7269   МЛ-7.0 Рута
http://www.stihi.ru/2019/01/10/7404   МЛ-8.0 Последний звонок
http://www.stihi.ru/2019/01/10/9195   МЛ-8.1 Анюта и Таня
http://www.stihi.ru/2019/01/10/10131  МЛ-9.0 Аня
http://www.stihi.ru/2019/01/10/10264  МЛ-9.1 Эх! Мама моя!
http://www.stihi.ru/2019/01/10/10376  МЛ-10.0 Была война
http://www.stihi.ru/2019/01/10/10475  МЛ-11.0 25-е сентября 1991

Первой копилкой Виктора-Левши была грузная слониха. Как мама. Между передними ногами Витя обнаружил два соска. Как у мамы.
Он вспоминал эту копилку всякий раз, когда встречался с девочками, убеждался, пока визуально, что в том месте, где у коровы вымя, груди у женского пола нет, но что-то туда притягивало его. Маленький, но мужчина. Врождённые рефлексы, или инстинкты, делали своё дело.
До определённого возраста он считал, как и многие жители деревень того времени, что красивая девушка должна быть полной и работящей. Как там у Некрасова? И в горящую избу, и коня на скаку. И рожать она должна во время обеденного перерыва, а после обеда, надев на себя хомут, предоставить кобылице отдых и время для кормления жеребёнка. И лишь потом самка рода человеческого может покормить новорожденного своего. Жеребёнок… он же ребёнок, а ребёнок – не жеребёнок!
Второй копилкой всех детей по очереди была овца. Поскольку папа маму так нередко называл, овечку Витя тоже любил. Но он не мог понять, почему папа при этом сердитым был.
Как-то папа, листая учебник арифметики старшего сына, принялся воспитывать самого младшего. Тот ёрзал на стуле. Воспитателю это очень не нравилось, и он спросил строго:
– Как называют эту скотину?
Слово «животное» ему было то ли не ведомо, то ли он не принимал его из принципа.
– Овца, - ответил ребёнок, продолжая ёрзать.
– А как зовут её сыночка?
– Ягнёнок. Ой! Мама я уписался!
– Сразу видно: писателем будет, - и, как в образовавшуюся лужу на глиняном полу глядел.
Отец семейства фразу «скоммуниздил» у украинского юмориста, сатирика, медицинского работника Остапа Вишни "скоммуниздил". Его произведения каким-то образом не пошли на растопку и хранились на «угольнике». Это мебель в виде трёх гвоздей в углу выше головы, вбитых в стены, на которых лежал прямоугольный треугольник, изготовленный из того, что осталось после пожарищ. Село спалили немцы после курской битвы.
Книги Остапа Вишни заменяли букварь и лечили смехом. Витин папа острил, подражая хохмачу. Ему, охотнику, очень нравился рассказ о том, как один писатель, купив новое ружьё, сказал, что без трофея не вернется домой. Подбежал он к убитому зайцу, а у того в зубах записка: "Юрий Корнеевич, зачем же ты меня убил?". Того зайца убил Остап Вишня и решил подшутить над товарищем.
Почерк у юмориста был хуже, чем у его товарищей из медицинских врачей. Его не могли разобрать с первого раза даже товарищи. У Витиного папы он был ещё хуже. Сам Витя превзошёл всех: на следующий день с трудом разбирал им же написанное, поэтому в студенческие годы ничего не конспектировал, чем возмущал лекторов. Они часто спрашивали:
– А Вы, молодой человек, почему не пишете? Как собираетесь сдавать экзамен?
Виктор Васильевич, если не забыли, так его продолжали называть с того самого картофельного поля, не успевал отвечать. Всегда находился кто-то, произносивший женским голосом:
– Он никогда не пишет. Вы ему тоже «отлично» поставите.
Так всегда и было. Он считал себя везунчиком. Ему «отлично» ставили, когда (он так считал) он этого не заслуживал. Когда он фотографировал девушку по её просьбе, не каждая шла в лесопарк в женском белье. Виктор объяснял, что девушек не нужно фотографировать сверху, так как это укорачивает ноги. Девушка взбиралась на пенёк, отворачивала ножки в сторону, щёлкал фотоаппарат. Пока он зачехлялся, часто колени девушки незаметно разворачивались в сторону фотографа, и они не сильно сжимались.
Именно в этом положении девушки задавали Виктору вопросы на интимные темы. Порой они в них разбирались лучше Виктора. Девушки делились секретами с подругами, которые были уверены, всё будет в тайне. Они тоже желали сфотографироваться в том же месте часто без женского белья. Место было укромным, девственность не терялась. Если её уже не было, процесс мог пойти вглубь. Напряжение у Виктора девушки разряжали доступными способами. Как-то Виктор признался одной девушке, что ему не очень нравится отсутствие белья в нижних интимных местах. Ему нравится, когда хотя бы что-то было прикрыто. А предметы женского туалета можно снять, когда они окажутся лишними. Как по команде, девушки приходили в трусиках, но часто без бюстгальтера. Интересно то, что у многих из них были парни. Виктор неукоснительно следовал совету, данному ему ещё во время учёбы в техникуме, но об этом позже. Об этом где-то, наверно, в части МЛ-4.0 или МЛ-4.1.
В зрелые годы Виктор-Левша приезжал к другу в Дубоссары, к тому самому Виктору-Правше, вместе с которым в качестве первокурсника Московской ветеринарной академии забрасывал мешки с картошкой. Они нередко вспоминали третьего Виктора, но следы Виктора Ивановича затерялись, когда они отслужили по три года в армии. Но он всплывёт ещё при необычных обстоятельствах вместе с дочкой Таней.
Друзья, не обращая внимания на включённый магнитофон, вели беседы на великом могучем. Очень глубоко обсуждался женский вопрос после нескольких зачётных подходов к веселящей жидкости.
Куда денешься от женщин? Без них никуда. Кстати… Виктор-Левша, как уже упоминалось, был женатым. Недолго. Большую часть жизни прожил один. Эту тему он предпочитал не обсуждать.
Так вырабатывался особый стиль творчества. Один на троих Викторов Васильевичей: Левши, Правши и Автора. Весьма существенный вклад внесла также одна знакомая Виктора-Правши. Звали её Аней, ставшей потом Анютой. Она не только героиня, но и нежданно-негаданно оказалась рецензентом повести о себе «Аня», ставшей в итоге частью этого произведения.
Так многие частные правды слагались в одну многостороннюю и приукрашивались художественным свистом Виктора-Автора и Виктора-Левши.
Левша переносил записи с магнитофонной ленты на бумажный носитель, сокращая крепкие русские словечки. Речь становилась менее сочной, даже суховатой, поэтому приходилось употреблять иносказания, латинизмы для детородных органов и процессов, приводящих к увеличению народонаселения. Потом некоторые завистники удивлялись:
– Мужик, кажись, ломаного гроша не стоит, а как пишет?! Даже по тем вопросам, где ни в зуб ногой. Но об этом позже. Мы совсем забыли о маленьком будущем Левше.
Витю переодели в сухие штанишки. Папа решил продолжить его воспитание, глядя на ручеёк на глиняном полу, покрытом соломой. Папа не уследил за позывами недавно родившегося телёнка, которого перенесли из холодного сарая в хату. Хорошей двери даже в ней не было. Что уж о сарае говорить? Родитель заготовил осоку, смастерил из неё рогожи, под которые подложил разнотравье с большими листьями. Хату кое-как утеплили отходами от урожая картофеля, подсолнечника, кукурузы, накошенной в болоте осоки и тростника, а сарай прогревался теплом от коровы.
– А папу ягнёнка как зовут? – спросил папа будущего писателя.
Тот, проявив незаурядные логические способности, решил:
– Мама – овца… отец – овец.
Папа ошалел от способностей малолетки и решил подучиться у сынишки превращению слов женского рода в мужской. Первое, что ему пришло на ум, как мужчине, название женского органа. По понятным причинам не буду его произносить вслух. Это как в советском анекдоте. Что такое мат, знают все, но делают видимость, что не знают. А что такое диамат (диалектический материализм), никто не знает, но все делают видимость, что знают и понимают.
Ну, все вы, конечно, относитесь к первому типу людей, поэтому понимаете, о чём это я. Тем более что это словечко по частоте употребления занимает второе место после существительного из трёх букв или третье, пропустив вперёд процесс между мужчиной и женщиной.
Папа отбросил окончание «а». В остатке оказалось что-то напоминающее таинственную для него величину 3,14 (пи) и звезду. Боженька папу тоже не обделил логикой. Подражая сыну, превратившего маму-овцу в папу-овец, родитель к полученной основе добавил всё тот же суффикс «–ец». Образовалось смачное междометие, употребляемое вместо слов труба, хана, финал, эпилог, финиш, апофеоз. Иногда в общественных местах вместо всех упомянутых слов он говорил «конец». Но его собутыльники чаще понимали при этом слово их трёх букв. Вот к чему могут привести логические рассуждения!
Папу осенило! Он вырос в своих глазах. Ты смотри, как легко можно превратить женский половой орган в мужской! По тому же шаблону он легко превратил звезду в звездец, попутно заменив «зве-» на «зви-». Так, по его мнению, благозвучнее.
Велик и могуч русский язык! Не понятно, зачем нужно изобретать какие-то там международные языки на базе английского? Взял истинно русское слово из трёх букв, присобачил приставки или суффиксы, или и то, и другое одновременно. Есть все части речи на все случаи жизни. Если кому-то что-то не совсем понятно, можно воспользоваться словарём русского мата. Иностранные космонавты, якобы, вначале учатся говорить не по-английски, а на таком вот русском языке. Вместо «ты, мил человек, зачем нагрузил так много? А ну разгружай к чёртовой матери!» легко они говорят: «Ты, куй, накуя накуярил докуя? А ну раскуяривай накуй!».
Может, врут. Но вот быль. В смесителе воды (в седло клапана, как потом выяснилось, если выразиться техническим языком) что-то попало. По трубам, где должна быть горячая вода, потекла холодная. Слесарь объяснил иностранцам:
– Там одна куйня закуярилась под ту поеbень. И никуя! – и все всё поняли.
Витин папа рассуждал приблизительно так:
– И накуя тех долбоё(ду)бов учат всякой куйне?
Придя в себя от своих открытий, он спросил будущего писателя:
– Как ты, сказал? Мама – овца, а отец – овец?
Мама неопровержимым тоном выразила решительный протест:
– Неправильно! Если мама – овца, то папа – баран!
– А откуда у байяна (Витя букву «р» не выговаривал) йоги?
– Баян, йоги? Откуда ты знаешь эти слова?
Мамы понимают язык детей. На то они и мамы!
– Это мама-овца папе-барану рога наставила с другим овцом-бараном, - объяснила мама. Надо говорить не роги, а рога! – проявила она лингвистические способности.
– Не йоги, а Йога? Баба Яга? - уточнял Витя, - у папы она женой была до тебя, мама?
– Нет! Это сейчас у меня Баба Яга! – папе необдуманно было позволено встрять в разговор. Бывшая Яга была не хуже твоей мамы!
Мужчина на роль главы не претендовал. Он любил повторять:
– Мне главой? И накуя овецу… баяну-барану баян? Считай себя хоть министром внутренних дел, но чтобы жратва была со стопариком! И не мешай мне быть министром внешних сношений!
Так называют во Франции министра иностранных дел. Но, думается, Витин папа вкладывал в эти слова несколько иной смысл.
В каждом из начальных классов наш Левша учился по четыре года, сидя на печке и слушая старших братьев. По окончании седьмого класса он поступил в техникум. Учился на зоотехника. В это время у него произошли перемены в понимании женской красоты. Ему преподавали такие важные для селекционеров понятия как стати, оценка качества экстерьера, индексы телосложения. Учащимся особенно нравились индексы длинноногости, тазо-грудной, грудной, шилозадости.
Эти научные термины переносили на всех девушек. Наш герой всё ставил на научную основу, поэтому всегда был круглым отличником. Дополнительно он досконально изучил индексы телосложения у людей разного возраста, пола, национальности, места рождения и проживания, причём на пять с плюсом выучил изменения индексов телосложения у девушек в зависимости от возраста.
Этих индексов, то есть соотношений между разными частями тела, у людей больше сотни. Он, конечно, заметил, если девушку плохо кормить после рождения, то соотношение между длиной ног и туловища смещается в пользу ног. В итоге он решил, что девушек можно не кормить или сажать в карцер на хлеб и воду.
Потом была ветеринарная академия, что в Кузьминках на юго-востоке Москвы. Его всегда интересовала всякая заумь. Поэтому, рассказывая о Викторе-Левше, без зауми никак не обойтись. Не пугайтесь. Она скоро закончится. Тем более, что наш теоретик понял, практика без теории слепа, а теория без практики мертва. Он панически боялся прикоснуться к одной девушке. Знания индексов телосложения не помогали. Но без опоры на теорию сложно разобраться в важных моментах из жизни нашего героя.
Как только Виктора стали волновать девушки, он решил разобраться, как получаются блондинки и брюнетки. Ещё в техникуме он познакомился с акушерством, гинекологией, искусственным осеменением и тому подобными науками. Поэтому его не нужно было убеждать в том, что к этому процессу ни аисты, ни капуста, ни аисты в капусте никакого отношения не имеют.
Он немало удивился, когда узнал, что чешуйки перьев у птиц преломляют солнечные лучи, поэтому перья играют всеми цветами радуги. Никакой краски в перьях нет. Там физика. Если быть точнее – оптика.
В волосах иначе. Там химия. Есть такая аминокислота. Тирозином называется. Она окисляется, не как ей хочется, а с помощью фермента. Ещё раз слёзно прошу! Не пугайтесь! Это же так просто! Как ДНК, РНК, АТФ… Кто же это не слышал сегодня? Как-то по молодости Левша прочитал сокращение СЖК – свободные жирные кислоты. В другой статье снова встречает СЖК. Обрадовался тому, что знает значение этого термина. Но там СЖК означало сыворотку жерёбой кобылы. Сделали укол каракульской овечке, она вместо одного двух-трёх ягнят родит. На третий день жизни сняли с них шкурки, выделали, красивое каракулевое пальто для красивой девушки сшили. О чём бы Левша ни читал, ни думал, всё в итоге приводило к детородным органам.
Вы уже о тирозине забыли? Не запомнили? Ну и Бог с ним! Вам и не надо! Это Виктора интересовало. А Вам зачем? Хотя… Без этого тонкости не понять.
Так вот! Тирозин окисляется. То, что получилось, конденсируется, восстанавливается, окисляется, опять конденсируется, образуя гранулы меланинов, то есть красящих веществ волоса блондинок и брюнеток. Если тирозин не окисляется, волос седой. Седина невзрачная. Если прошло первое окисление с конденсацией, а дальше всё застопорилось, образуются зёрна, отдающие серебром. Так было у нашего героя, первой научной работой которого было «Образование меланина в волосе». Ему говорили, что от этого он и поседел. Но у него была своя теория:
– Во всём виноваты женщины, - убеждал он себя, высматривая свободное место в зале ожидания кишинёвского автовокзала.
Билетов на поезд или самолёт не было, а ехать надо. И опять виноваты женщины. Каждый из нас имеет право на свою дурь, которую из-за той самой дури называют мнением, путая дурь с мнением.
Мнение – это оценка, наше отношение к факту, а не отсебятина какая-то у систематически прогуливавших уроки и лекции. После моих объяснений, надеюсь, вы уловили различия между мнением и результатом действия мочи на мозг, когда та самая жидкость в мозг шибанёт.
Если не поняли, виноват ремень папаши и он сам, возможно, регулярно тоже сбегавший с уроков. Но мы будем называть теорию Виктора предубеждением, так как он сам это понимал. Ему просто удобнее было с этим жить.
– Придётся больше суток трястись по бездорожью в автобусе, - почти вслух проговаривал Виктор свои мысли, пробираясь вдоль стены в самый конец вокзала.
– Вира! Вира! Майна! – бубнил изрядно выпивший мужчина, сидевший на краю дивана в последнем ряду, опустив голову. Рядом дремала уставшая девушка. На возможный ваш молчаливый вопрос отвечаю: это не Аня, о которой я обещал рассказать. Но она с ней встретится. Ещё по большему секрету сообщу: Викторы иногда считали её ещё большей героиней, чем Аня. Это дочь Виктора Ивановича – Таня. Но вы не говорите этого Левше! Интрига не получится.
Бегло эскиз картинки. Красивые ножки, обычно собранные в коленях, разъехались на два-три спичечных коробка. Впереди в предпоследнем ряду две девушки прихорашиваются перед зеркалом с тонкой длинной ручкой.
– Мэй! КрасавЕц! - в молдавском стиле, с ударением на последнем слоге развязно позвала одна из них, - давай к нам! Организуем тёплое местечко для обеих рук, - она показала в область своего паха, а глазами на то же место Виктора. Но Левша продолжил движение.
– А там занято. Наш друг, товарищ и брат место забронировал. Не обломится.
Уставшая девушка открыла книгу на предпоследней странице, но покрасневшие веки её не слушались. «Такелажник» на время прекратил «вира-майна». Наш герой опёрся на подлокотник, остановился.
Виктору ещё не было 40, выглядел он значительно моложе, несмотря на добрую половину растительности на голове, отдававшей серебром. Густые, седые, упрямые волосы, растущие быстрее остальных, создавали верхний ярус, обычно привлекавший фоторепортёров, стремящихся выхватывать из толпы что-то необычное. Как говаривал друг из Дубоссар (его тоже звали, если не забыли, Виктором Васильевичем - Правшой), из-за пазухи обезьян разных вытаскивать надо. Помните? Оба Виктора из первокурсников на картофельном поле были самыми высокими, чем привлекали внимание девушек. Возможно, по этой причине и в этот раз две дамы с зеркалом из предпоследнего ряда предложили ему руки погреть ниже пояса. Может, причина была иная, но теперь можно лишь предполагать и догадываться.
Останавливался женский пол и на двухэтажной шевелюре нашего героя. Когда тот самый слабый прекрасный пол задавал вопрос о причинах столь раннего поседения, следовал всё тот же стандартный ответ:
– Женщины довели.
С этого обычно начинался диалог между мужчиной и женщинами, проявлявшими неподдельный интерес к этому явлению и самому носителю драгоценного металла в волосах. А, может быть, последовательность была другой. Кто его знает. Чужая душа – потёмки, тем более женская. Тысячелетиями в ней пытались разобраться мужчины. Но это не по силам самим женщинам.
Проблем со знакомством у нашего Виктора не возникало. Если точнее, самих знакомств не было, так как он обладал особым даром: знал имена всех лиц женского пола. Всех их звали Девушка, включая тех, которых фотографировал в Кузьминском лесопарке на пне в укромном месте.
При способности в течение нескольких секунд запомнить химическую формулу длиной в пол-стены, он забывал женские имена из трёх-четырёх букв в ещё более короткий промежуток времени и заменял самое красивое из имён самым прекрасным – Девушка.
Оставим пока на автовокзале Кишинёва девушек с зеркалом, их «друга, товарища и брата». Не будем мешать дремать и нашей пока главной героине, сидевшей рядом с «такелажником».
Да простит читатель автора за то, что первой начал он представлять мужскую, а не женскую часть человечества и продолжит делать это дальше. Надо больше рассказать о Викторе-Левше. Иначе трудно будет описать прекрасную половину.
Напомню. У Виктора-Левши был друг в Дубоссарах – Виктор-Правша. Так их называл на картофельном поле Виктор Иванович, бывший тогда уже отцом старшей сестры нашей героини, дремлющей пока на автовокзале Кишинёва. Виктор-Левша, конечно, не мог знать этого, тем более, что с Виктором Ивановичем оба Васильевича после окончания академии не встречались.
Виктор-Автор думал, как короче и полнее представить и Левшу, и Правшу. Помните, они на картофельном поле были самыми высокими, оба окончили академию с отличием, даже шевелюры со временем стали двухэтажными с серебристым отливом волос. Вместе обсуждали написанное. Поэтому, если читатель где-то перепутает Викторов, трагедия не случится. У них и детство было сходным, потом вместе подрабатывали в детском саду, исходили с косой Бородинское поле, где было учебное хозяйство академии, а потом дружили долгие годы на литературном поприще.
Между ними случались споры, но не часто и не очень долго. А как иначе? Каждый из нас бывает порой несогласным с самим собой даже.
Ведомо им было произведение А.Чехова «Дядя Ваня», его «в человеке всё должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли». Даже не пытались спорить с Л.Толстым: «Влюбиться можно в красоту, но полюбить лишь только душу».
Да, приятная внешность, образованность, мудрые мысли, свежие идеи показывают любого человека с выгодной стороны, в том числе и наших героев по мужской линии. О единстве формы и содержания? Это они знали, но содержание ставили выше формы, в том числе в девушках. От форм без содержания шарахались, сильно не скрывая этого. Писаных красавиц часто это задевало.
Не любили они и девушек, которым придумали имя Трактор. Над вертихвостками смеялись. Их привлекали девушки с душой. Под картинкой «Мы не можем так долго думать. От этого морщины появляются» Виктор-Правша написал:
 
Всех нещадно осуждают:
«Тот – не это… вновь не то…
Он меня не понимает.
Полюбить? Его? За что?».
«Тот не так, а эт’ не этак»,-
высыпали в решето…
«С этим я от счастья таю.
Он меня не замечает…
И пустышкой величает.
Я ему совсем ничто…»
 
Левша, как и многие нынешние поэты, не любил заезженные рифмы кровь - любовь, роз - мороз, но однажды его тёзка прочитал стихотворение «А я рифмую роз – мороз»:
 
Не жалует сегодня на стихире
Ценитель рифмы «роз - мороз».
Смopозите, замочит и в сopтире.
Проверен временем прогноз.
 
Мне больше трех. Сижу на печке детства.
В углу на потолке мороз.
Голодный год оставил памяти в наследство
Колючий куст горелых роз.
 
В заснеженном окне кусочек неба,
Отец с ружьем от зайчика принес
Обледенелый сладкий ломтик хлеба,
И мне завидовал наш пес.
 
Подарок – хвостик заячий – достался.
Спасибо! Дедушка Мороз!
Пушистый теплый лисий хвост болтался
На ветке у горелых роз.
 
Из теплой печки пахло вкусно зайцем.
Кудесник Дедушка Мороз?
Казалось, машет озорник мне пальцем
Из-за кустов все тех же роз.
 
Красивостью горбатых на стихире
Тoшнит от рифмы «роз - мороз».
Рифмуется в натопленной квартире
Мороз с бессмысленным склероз.
 
Свирепствует, безумствует сирокко*,
Всепоглощающий гламур**,
Средневековьем вздыбилось барокко***
Из стилистических фигур.
 
Модерн? Да, нет! Подобие искусства.
Смог от пожарищ в небесах.
Коробящий образчик стихоплутства.
Пустопорожность. Словеса.
 
* Сирокко – средиземноморский ветер (скорость до 100 м/с), вызывающий нервные расстройства. Согласно легенде, преступления, совершенные во время сирокко, прощались, так как они совершались в состоянии безумия.
** Гламур – роскошный стиль жизни, внешний блеск, замещающий реальность мифологической убежденностью. Праздность, наглядное потребление того, что представляется лучшим, хотя оно не подтверждено реальными критериями.
*** Барокко – стиль аффектов, величия и пышности, совмещения реальности и иллюзии, где человек, по выражению Паскаля, что-то среднее между всем и ничем, улавливающее лишь видимость явлений, но не способное понять ни их начала, ни их конца.
 
Закончив, он сказал:
– Не надо затёртым формалистом быть!
– Ну, тебе можно «затирать» и дальше, - сказал Виктор-Левша, - так оно и было после войны и у тебя, и у меня. Я так намёрзся на такой «печке», что до конца седьмого класса даже летом не слезал с тёплой печи.

http://www.stihi.ru/2019/01/08/10218  МЛ-1.0 Студенты и картошка    - НАЧАЛО
http://www.stihi.ru/2019/01/08/10617  МЛ-1.1 Левша и Правша
http://www.stihi.ru/2019/01/08/10781  МЛ-1.2 Неправильные стихи
http://www.stihi.ru/2019/01/09/1102   МЛ-2.0 Пуд с гаком
http://www.stihi.ru/2019/01/09/1189   МЛ-2.1 Первая женщина
http://www.stihi.ru/2019/01/09/1240  МЛ-2.2 Образ не помню