Ново-Годний приговор

Бьют часы.  Новый  Год  скрипнул латами –
В  облачении будущих  дней. . .
Полумрак  свечевой  над салатами
И  в бокале  янтарном  на  дне.

Растворяются в магии  глаз – очки: -
Я сегодня тебя не узнал, -
В полумраке на кофточке – ласточки.
Думал:  - может,  пришла к нам весна?

Как тогда:  помнишь скуку январскую,
У соседей,  на стыке веков?
-Ты зимой была майская,  баская,*
Без манер и холодных оков.

А давай/ну их в «рай», в «телеящике»/
Коньяку выпьем на брудершафт: -
Глянь, слезинка твоя блещет на щеке, -
Со слезинкой ты так хороша!

-Может Вам оливье припорошенный -
В новогодней, блестящей "журбе"**?
Помню:  платьице  в белых горошинах
Моих глаз в темноте голубей.

Мы плясали с тобою в двухтысячном:
Толи тАнго, а может  тангО;
На стене профиль тенью был высечен –
Так не смог срисовать и ван Гог.

А штанишки-бермуды короткие -
Каблуки на  высоком  ходу.
Ты была соблазнительно-кроткая,
Но в две тыщи  девятом году.

А  давай, госпожа, поцелуемся,
Да обнимемся, чай,  в суете. . .
Все тосты /прости Бог/ – на колу висят.
Поминальные - ждут на кресте.

Год две тысячи-плюс-девятнадцатый: -
А вернуть «юбилейные»  сто?
…Ослеплённая Русь и в прострации
К нам бредёт без дорог и мостов. . .


Помолчим: это нам не ковёр трясти;
Видно время пришло – помолчать.
В темноте силуэт нашей совести
И,  не спящие,   сказки внучат.

Дон  ст. Качалинская     02.  01.  19.
                *баская/вологод./ – пригожая, красивая
                **журбе – грусти-печали