***

Сижу на ведре, как на смертном одре,
И молча гляжу в никуда.
Набит кочегар на прыщавом бедре,
Текут мимо дни и года.
Он в топку закинул лопату угля,
Там жарко и нечем дышать.
Раскрыт над долиною клюв журавля,
И некуда больше бежать.
Лягушка еб*т меня в смраде болот,
Там вечность сомкнула уста.
Летит носом в землю убитый пилот,
Умея считать лишь до ста.
Внутри меня жар еб*нутых лошар,
Весенние трупы бомжей.
И крутится, вертится, морщится шар
Решёток слепых этажей.
Путёвый оргазм нагоняет тоску,
И пиво шипит в тишине.
Мотню выдираю я по волоску
И в кекс запекаю жене.
И катится, катится, катится танк
По талой небесной грязи,
И сквозь изможденный, болезненный панк
Сверкают в озёрах язи.

Примечание:
Я не сидевший и не женат, что несомненно должно привлечь ко мне внимание женщин и полицейских, особенно женщин-полицейских и, вероятно, полицейских нетрадиционной сексуальной ориентации.