На траверзе Казанской из кн. Собачья Родина

                НА СРЕТЕНЬЕ

                младшенькому

                Снежинки падали и нежно не касались,
                Стыдясь, тепла младенческой щеки…
                Снежинки падали, и в окнах огоньки,
                Мерцая, ёлочными свечками казались.

                Снежинки падали… и вот – была зима,
                Всё было вправду, будто на открытке –
                Той, затерявшейся – когда легли тома
                Истории вповал на судеб свитки…















                * * *
                (На провозглашение независимости Косова)

                «Скучно на этом свете, господа!..»

                Грустно всё это с точки зрения обывателя… –
                то ли мелкого бюргера, то ли грузного бауэра,
                то ль житейского золотишка незадачливого старателя,
                то ль охотника в белый свет как в копеечку из трофейного «зауэра»…

                Грустно всё это!.. – право слово. Особенно – издали,
                оттуда, где, в общем, вся власть – от <такого> к <такому-то>…
                Вот же и вы навряд ли что-то новее вызнали
                в вашей воронке, чем мы – в наших тихих омутах…

                17 февраля 2008г.















               * * *
               (Чудной рыболов)

               Прямо наших окон насупротив  –
               церковь иконы Казанской Божьей Матери…
               однако, она на том – на другом – берегу <реки> … Охватив
               взглядом пространство давно не стиранной снежной скатерти,
               обнаруживаешь, что скоро весна… точней,
               обнаруживаешь, что только сквозной ледоход скаженный
               способен всю эту кашу снести к едреням – а того, в кашне,
               нараспашку – оставить на тропке его слюдяной, блаженной…














* * *
(Прогулка с трёхлапым щеном)

«Все знают, как звучит хлопок двух ладоней…»

Сумерки. Редкий кустарник.
Берега грязная кромка.
Верный трёхлапый напарник.
Полная каши воронка –

это родная сторонка!.. –
это – конюшни и псарни…
есть ли хоть что-то бездарней,
чем золотая коронка

на разложившемся корне
клятвопреступного зуба?..
Этого вешнего супа
есть ли хоть что-либо вздорней…

Вот и жуёт одиноко
наше единое око.

29 февраля 2008г.







                ПЕРЕД  ЛЕДОХОДОМ

                « Тятя! тятя!..»

                Вдоль берега лёд уж одышливо дышит,
                сочится сквозь поры тяжёлой водой…
                А ветер камыш требушит и колышет
                над всплывшей в разводьях бедой-ерундой:

                здесь банки, бутылки, кульки и баклаги,
                пакеты, конверты, портки, сапоги,
                шарфы и гандоны, державные флаги,
                гавно и веночки, друзья и враги…

                Но, не узнавая разбухшего трупа,
                ни братьев не чтя и не помня сестёр,
                немыслимо слаженна влажная труппа
                в сухих оторочках – и зол режиссёр:
                «Не верю!..» – не верит. «Доколе?..» – доколе
                вы все: царь, любовник, герой – травести…
 
                А ветр намечает разломы на поле
                и в сломленных полых тростинках свистит.





               

                ИСКУС

                «Не счесть жемчужин в море полудённом…»

                Не счесть, не смыть следов зимы
                на злой береговой полоске…
                В заречном шалом отголоске
                озвучены не только мы.

                И что случится на веку –
                не разглядишь из этих окон,
                латая домотканый кокон,
                и реку вскрыв – как вскрыв строку…

                Крутая правда тёмных вен
                глуха, как рокот козерожий,
                когда упрямится до дрожи
                всех жилок солнечный овен.

                И, расплескавшись в берега,
                судьба насыщенней рассола
                всё поит города и сёла,
                мотая нас, как жемчуга…

                Не разглядеть сквозь эту муть
                ту нить, что намечает снизку!.. –

               
                и остаётся только искус:
                забыться, «умереть, уснуть»,
                сквозить неведомой звездой
                над мглой кромешной, огородной –

                как образок простонародный
                под отстоявшейся водой.

                (Первая седмица Великого поста)
























                РАСПУТИЦА

                Вот  «Правды» первая страница,
                Вот с приговором полоса…
               
                (Стансы)
            
                Авось дороги нам исправят…

                (Фрагменты 10-й главы ЕО)


                Когда по весне, наконец, обнажается ложе
                Мёртвого моря, чьей студенистой пучиной
                Были проглочены мы – те, на полжизни моложе –
                И коей мы, новые, нынче – и вновь беспричинно –

                Выплюнуты сюда, на этот загаженный берег, –
                Нам остаётся одно – смиряться с безжизненным шельфом,
                С обетованным ландшафтом, бессмысленно вперив
                Зенки, не принадлежащие ни гибеллинам, ни гвельфам.

                Вместо земли всякий раз нам открывается Terra
                Incognita, лунный пейзаж, необитаемый остров,
                Склон Арарата, где под рогожкою из полиэстера –
                То ли скелет динозавра, то ль – обглоданный остов

                Ковчега Завета, заезженного по чуждой пустыне… –
                В общем, что ни скажи – получишь в адамовы рёбра,
                Те, что ноют на вздохе – скорее от давешней стыни,
                Чем от объятий что друга Blair’а, что комрада Schr;der’а.

                И всяческий раз, рвя передачи, скрипя тормозами,
                За тектонический панцирь цепляя карданом,
                Сквозь грязь лобового стекла можно увидеть глазами,
                Вслух повторяя слова, придуманные Адамом:

                эх, ма!..  –  й-охве...  –  ом-мать!..
                Спаси и помилуй нас, Мати! –
                нам бы чуток протянуть – хотя бы за ту из колдобин,
                которая – вот............
                – Дальше-то – на автомате… –
                Вижу, поскольку – по Образу, да и по типу – подобен.

                Вижу, что умер король, что ласковый восковый папа
                Мирно в ладонях парит над ладаном стройной капеллы.
                Вижу, как тянется из расщелин мохнатая лапа,
                Когтисто пытаясь играть гимны на струнах капели.

                Вижу, что это весна. Вижу, что это – начало.
                Из-за кремнистой гряды – голос хрипатого горна.
                Лодки в облупленной краске мирно скрипят у причала.
                Жёсткие вороты роб в кровь натирают нам горло.

                Вышедшие из рыб, да не дошедшие к Зверю,
                Что дуракам, что дорогам – преданные судьбою,
                Мы – мимо книжной игры «веришь-не веришь»  –  верю:
                Посланы приготовить пути Твои пред Тобою.

                2005






                НЕОБХОДИМОСТЬ ВЫБОРА


                ( 1 )

                В наших краях – не знаю, как в ваших –
                весна вылазит таким боком,
                который ещё в предзимье заквашен
                в бочажинах с уксусом, а не с соком.

                И всяческий раз – посреди гнили –
                желчно кривляешься, вновь спасенный:
                ; Хватит ли всей синевы синильной
                на то, чтобы вытравить тлен осенний?..


                ( 2 )

                В наших краях – не знаю, как в ваших –
                весна вылезает таким вот боком,
                который ещё в предзимье заквашен
                в бочажинах с уксусом, желчью, соком.

                И всякий раз – средь ржави и гнили –
                стоишь озираешься, вновь спасенный:
                хватит ли всей синевы синильной
                на то, чтобы вытравить тлен осенний?..

                ( 3 )

                В наших краях – не знаю, как в ваших –
                весна вылазит эдаким боком,
                который ещё в предзимье заквашен
                был в бочагах с забродившим соком.

                И всякий раз – среди этой гнили –
                хмуро сцедив этот день спасенный
                в полую грудь, синевой синильной
                дышишь, чтоб вытравить тлен осенний…

                5 – 6 апр. 03г.





















                * * *
                (Марток)

                Ворчат потоки под обрывами,
                где пойма – как рукав – оторвана.
                И ветер влажными порывами
                хвосты топорщит сизым воронам

                на тополях, в овраг валящихся…
                И только церковка за речкою
                за сих убогих и болящих сих
                чуть теплится у Бога свечкою.
















                * * *
                (Ул. Фронтовая)
   
                Улица Фронтовая
                расходится на три стороны:
                тонкий намёк, мол, vaya
                con Dios... Было б здорово
   
                и вправду свалить отсюдова,
                пуститься во тяжких по миру!..
                Но с темечка чуда юдова – 
                только в лаптях – да по морю.