Глава 23. Башкирия 1952 г

 Воспоминания мамы.
 



       После окончания училища в Ташкенте, мужа  вызвали  к высшему
начальству ( командующему ) и предложили  работу  в строительном
батальоне  Магаданской области. Отказываться  было  нельзя,  но он
привёл значимый аргумент - у него трое детей и  все они - школьники.
Тогда  ему предложили работу в строительном батальоне Башкирии
станции  Буздяк, недалеко от г. Уфа .
      
       Конец  декабря 1952 г. был не из тёплых.  С тремя детьми ,с двумя
пересадками через Москву, мне  пришлось из тёплого климата, через
всю центральную  часть нашей  страны,  ехать в Башкирию до
станции Буздяк.   Долгое время  со мной жила  моя мама, моя
спасительница.  Мы вместе с ней пережили первый день войны в
военном  городке г. Алитус  и с тех пор никогда не расставались. Она
всегда была моей поддержкой. Но сейчас, ехать в неизвестность, я не
рискнула взять её с собой.  А потому, по согласию моей старшей
сестры, я отвезла маму к ней в г. Орел.
С переездом нам помогал солдат откомандированный  мужем.  Если
бы  я знала, что нас ждёт, мы не поехали-бы.  Хорошо, что я не взяла
с собой маму. Сколько раз я сама себя ругала, нервничала. Обвиняла
мужа за то, что он сманил  меня. Перетащил всю семью из хорошей,
благоустроенной  квартиры  г. Ровно в Башкирию.

       Приехали на станцию Буздяк поздно ночью, мороз 30 градусов.
Таков климат Башкирии.  Нас  встретил муж и отвёз в старенький домик 
на  окраине посёлка  Буздяк.  Она состояла  из одной комнаты не более
14-15 кв. метров,  половину которой  занимала русская печка. 
Одно маленькое окошко  и двое нар.  Небольшие сени, в которых стояло
ведро для туалета. Дымящая печка,  от которой через весь дом тянулась
железная труба. Зима, ветер, холод проникал через стены и окно.
Мы замерзали. На следующий день всем купили валенки  и тёплые носки.
Дети  спали  на верхних  нарах,  мы на нижних.  Воду   приходилось
приносить из далека.
        Электричество было не всегда.  Дети уроки делали при керосиновой
лампе или при свечах.  Правда, школа была рядом.  Школа с русскими и
башкирскими классами.  Башкиры разговаривали и учились на татарском
языке. Это был какой- то особый язык татаро-башкирский.  Много русских
и немцев  Поволжья. Но, между школьниками никакой разницы не было.
Школа плохо отапливалась и дети часто сидели одетыми. Постоянным
спутником освещения для них была керосиновая лампа.

       Я боялась потерять мужа, погналась за ним и попала в омут,
сменила  хорошую жизнь на чемоданную. С какой болью,  со слезами на
глазах, я прощалась  с,впервые  полученной,  двухкомнатной квартирой
со всеми удобствами, с не дорогой обстановкой, которую продали за
бесценок.Как было уютно, хорошо и радостно в ней жить. Дети были 
довольны школой, она была в 5-7 минутах ходьбы от дома.  Летом
чудесные пионерские лагеря, где они отдыхали и загорали. Вот там, мне
действительно было хорошо, чем во Владимире-Волынске.  Я отдыхала
от хозяйства. Я не была зависима от него, я жила и наслаждалась жизнью.
Это было, как мне казалось, полным счастьем. Мы могли бы там жить
постоянно, но судьба распорядилась иначе.  Она приподнесла  нам
очередное послевоенное испытание.  Судьба-злодейка хотела проверить
нас на прочность нашей семейной жизни.  Мы выдержали этот очередной
жизненный экзамен.
        Как я ругала своего лысого, за то,что он не пожалел нас, не мог
пожить без нас до весны.  Мне тогда, казалось, что он осложнил не
только свою, но и нашу с детьми жизнь. Я видела, что он тоже ругает
себя за необдуманное решение о нашем переезде к нему.  И он всеми
силами старался облегчить нелегкую жизнь  мне и детям.  Сам носил
воду из колодца  в  достаточном количестве, подвозил готовые дрова. 
Часто ездили на лошади в  маленьких  санях на  базар за  продуктами. 
Однажды нам хотели продать  тушу собаки  взамен туши баранины.
Спасибо башкиру, знакомого мужу, предупредил:
       - Не брать! И при покупке мяса на базаре,быть очень осторожными.

       Тяжелые жизненные условия отразились на моей беременности,
лишилась второго сына.  Как не тяжело было жить, а жить надо было.
При выезде из г.Ровно,  знала одно и в этом была уверена,что он ждёт
нас.  Знала, что ему без нас  тоже плохо и  одиноко.  Сколько бы я не
огорчалась, сколько бы украдкой не лила слезы, все подводилось к
общему знаменателю. Надо продолжать жить, создавать минимальные
условия,  чтоб  наши дети могли учиться и были бы хорошими людьми.
И я погрузилась в семейные домашние дела, заботы, прилагала все свои
усилия, чтобы как-то облегчит  семейную жизнь.

       В повседневной суете не заметно прошёл морозный январь. А за
ним снежный,  с его не утихающими ветрами и метелями-февраль.
С половины марта стала  устанавливаться  ясная, солнечная, хорошая
тёплая погода.  В ночное время морозы давали о себе знать.
На карнизах домов появлялись большие сосульки, которые в лучах
восходящего солнца сверкали и звенели, как хрусталь. Но это
продолжалось недолго. Зима торопилась удалиться на север,к северному
полюсу. Чтобы  отдохнуть, отлежаться, набрать достаточно сил и опять
вернуться.

       Весна постепенно, но все- же уверенно вступала в свои права.
Прилетели грачи предвестники весны, а за ними скворцы со своими
громкими, весёлыми голосами. Они также  суетились, облюбовывали 
места для своих гнёзд, чтобы продолжить своё потомство. На небольшие
ночные заморозки никто не обращал внимания. Все пришло в движение,
перемещение, оживление в глазах  и всюду встречались веселые улыбки.
       Мои дети тоже радовались,стали лучше учиться, больше улыбаться.
Их детская  радость постепенно переходила на меня.  Постепенно, не
заметно, моя жизнь, но и все моё семейство смирились с тяжелыми
условиями нашей жизни. И жизнь начала входить в определенный ритм.
Я постепенно стала успокаиваться, смирилась с такой участью которая,
очевидно, предназначена самой судьбой.
       Мне было тяжело, но и мужу было не легче. С работы он приходил
усталый, раздраженный. Все это он пытался скрыть от проницательного
моего взгляда и мне становилось жалко его. Несмотря на свою усталость
и неполадки в службе, он,пересиливая себя, старался облегчить жизнь
в   большом и малом,  мне и детям. Он  всеми  своими  способностями
пытался рассеять  мою грусть и заглушить все жизненные неприятности.
Старался  отвлечь  меня от  тяжелых дум.  А сам  постоянно  о чем-то
задумывался.  Я это видела по его грустным глазам, но боялась у него
спросить. Не хотела вмешиваться  в его  служебные дела.

       И вот,  в один из ясных, тёплых  предпоследних  мартовских дней,
перед  днём его рождения, он приходит с работы  в приподнятом
хорошем настроении с сияющей улыбкой.  Я была удивлена  и не
могла  понять причину  его  радости. Я чувствовала, что он что-то хочет
мне сказать или рассказать, а может быть выговориться. Он с трудом
сдерживался.  Может он ждал, чтобы я его спросила. А я боялась задать
ему неуместный вопрос, боялась  испортить ему хорошее настроение.
 Он сам должен , без моих расспросов,  рассказать все, что у  него
 накопилось  в его  неутомимой душе.
       -Лёня,-позвала я мужа, он насторожился.
      - Кушать будешь?  Сегодня я приготовила отличные щи с постной
свининой, как они хорошо упарились в печке!  Такие щи нам  готовила
мама в деревне,  щи-объедение!  Я ещё не ела, все тебя ждала.
И закусить есть!
      - А разве у нас осталось?-  спросил он после минутного молчания.
       -Я  купила ко дню твоего рождения, одну можно начать,  ввиду
твоего хорошего настроения.
       -Какая ты у меня  молодец!
       -Так почему же ты молчишь?- не выдержала я
Он посмотрел на меня с ласковой улыбкой:
       - Когда я ем, я глух и нем.
       -Хорошо, тогда и я  буду молчать,- вырвалось у меня
       -Подожди, давай покушаем. Во время обеда об этом говорить не
стоит, повременим немного.
       -Что же это такое,что может испортить аппетит?
       -Страшного ничего нет.
Закончив обед, он вымыл руки, подошёл к столу и стал помогать мне
собирать со стола. И вдруг воскликнул:
       - Вот  же подлецы!
       - Кто подлецы?- спросила я
       - Кто, кто, солдаты -узбеки!
       - Помнишь, я тебе говорил, что в январе-феврале в солдатской
столовой стали пропадать солдатские алюминиевые миски?
       - Нет, не помню.
       - Мы думали,- продолжал он свой рассказ,-что наши солдаты
продают или меняют миски  в посёлке на что - нибудь. Проверка,
проведённая командованием, не подтвердила наше предположение.
Пропавшие миски, около двухсот штук нашлись. Где бы ты думала?-
спросил он у меня. Я молчала. И он на заданный мне вопрос сам
ответил:
       - Возле палаток, где жили  солдаты узбеки.
       - А почему они их туда бросали? -полюбопытствовала я.
       - А бросали они их  за палатку через окна наполненными.
       - Чем наполненными?- не стерпела и спросила я.
При рассказе он не мог сидеть спокойно, поднимался и опять
садился.
       - Очевидно это происходило так. После ужина они брали
с собой  миски, несли их скрытно в палатку и прятали на нарах
под  подушкой. Туалет для солдат построили далековато от палаток. 
А ночью, чтобы  не ходить в туалет, они брали из подголовья миску,
располагались между  нарами и  оправлялись в  миску.  Потом 
наполненную  выбрасывали в окно за палатку в снег.  К утру их
заносило снегом.  А теперь снег растаял, миски  лежали
наполненными, невредимыми. Ведь надо же такое придумать, это
нам будет наукой.
      - А миски?
      -Приводятся в первоначальное состояние  теми, кто это
натворил,  под руководством  заведующего столовой и под
наблюдением  фельдшера.
Сколько прошло дней после задушевного разговора с мужем  не
помню. Вскоре он уехал  на десятидневные сборы в г. Куйбышев.

       Снег оседал,постепенно превращался в воду.  Она текла,
журчала, увлекала за собой  зимний мусор. От  весенних солнечных
лучей все пробуждалось. Тонкие  зеленые  стебельки  разных трав
просыпались от зимней спячки, тянулись к солнечному свету.  На
деревьях начинали набухать почки. Белоствольная берёза от радости
плакала, своим лечебным вкусным соком утоляла людскую жажду.
Скворцы приводили в порядок свои летние домики.  Были слышны
трели жаворонка.

       Летом на территории военного городка, который находился за
огромным полем, построили казармы для солдат и сборные
деревянные домики для семей военнослужащих, куда  мы и переехали. 
Школа теперь от нас была далеко.  Весной  и  летом непролазная  грязь. 
Для  школы  брали  сменную обувь. Но и здесь- в Башкирии мы жили не
долго. Нас опять ждала дорога.

      В  период нашего проживания в  Башкирии, 5 марта 1953 г.
умер  И.В.Сталин. На площади станции Буздяк собрался митинг.
Люди молча стояли в трауре. Слезы были у немногих.  Позже стало
понятно почему они не плакали.  Большинство  из них  были 
репрессированы  в  Башкирию  из родных мест по  разным  причинам.

Воспоминания мамы -Думчевой  Татьяны Ивановны 1916 г.