1812 Страницы правды ч265

ч265
Страницы правды

Страницы правды  огненных столетий ,
Рождают в нас веления любви,
Вернув в истоки веры из тысячелетий,
Менявших мир творения Земли.

Найти себя , увидев истину в начале,
Пути Души , взыскавшем  в вечности полёт,
Страну и род возвысив в вечные скрижали,
И устремившись вновь с Великой Верою Вперёд.

Искать и верить в суть любви причин,
Ваявших судьбы многих поколений,
Взяв на себя любви почин,
Дать роду веру в Дух Величия Знамений.

Предвосхитивших вечности исход,
В событиях , творящих мир и право,
Жить , отворяя Дух Щедрот,
Божественной Любви и Славы.

Влекущей всех творить сияние Души,
Обьединив стремления и судьбы,
Ради семьи , сверяя Дух Величия в тиши,
И веря в долю вечно неподсудных.

Искавших в вере , счастья оберег,
Ведущий к поводам в любви  раскрыться,
Взяв на себя обет создать для всех ковчег,
И истиной Любви Божественной напиться.

Внимая радости небесный фимиам,
Творцов Величия и Сладости Свободы,
И выбирая краткий путь к Богам,
Отдав себя велению природы.

Предначертав свой звёздный путь,
Величием и радостью елея,
Души , творящей жизни суть,
Достоинства и веры в счастье апогея.

На службе роду и Величия Устам,
Взойти на пьедестал любви и славы,
Превознося  в восторге счастья фимиам,
И Дух Величия России как Державы.

Малоярославец.          
              В южной части Москвы, у заставы, одно из её главных предместий примыкает к двум большим дорогам; обе они ведут в Калугу. Одна из них, что левее, самая старая, другая проложена позднее. На первой-то из них Кутузов только что разбил Мюрата. И по этой же дороге Наполеон вышел из Москвы 19 октября, объявив своим офицерам, что он пойдет к границам Польши через Калугу и Смоленск. Затем, указав на небо, по-прежнему безоблачное, сказал: «Разве вы не узнаете моей звезды в этом сверкающем небе?» Но этот призыв к счастью противоречил мрачному выражению его лица и обнаруживал лишь деланное спокойствие.
             Наполеон, вступивший в Москву с 90 тысячами строевых солдат и 20,000 больных и раненых, выходя из неё, имел больше 100 тысяч здоровых солдат, оставив в Москве 1,200 раненых. Пребывание императора в Москве, несмотря на ежедневные потери, дало ему возможность: предоставить отдых пехоте, пополнить провиант войска и увеличить свои силы на 10 тысяч человек. Кроме того, удалось часть раненых поместить в госпитале, а остальных заблаговременно вывести из города. Но с первого же дня выступления Наполеон заметил, что его кавалерия и артиллерия едва волочили ноги.
               Одно ужасное зрелище увеличило печальные предчувствия нашего вождя. Армия, еще накануне вышедшая из Москвы, двигалась без перерыва. В этой колонне, состоявшей из 140,000 человек и приблизительно 50,000 лошадей всех пород, сто тысяч строевых солдат, шедших впереди в полном снаряжении с пушками и артиллерийскими повозками, еще могли напоминать своим видом прежних всемирных победителей, но что касается остальных, то они походили скорее на татарскую орду после удачного нашествия. На бесконечном расстоянии в три или четыре ряда тянулась спутанная вереница карет, фур, богатых экипажей и всевозможных повозок. Тут были и трофеи в виде русских, турецких и персидских знамен и гигантский крест с колокольни Ивана Великого, и бородатые русские крестьяне, которые везли и несли нашу добычу, сами составляя часть её; многие из наших собственноручно везли тачки, наполненные всем, что им удалось захватить; эти безумцы не хотели думать, что уже к вечеру им придется отказаться от своей непосильной ноши: охваченные бессмысленной жадностью, они забыли и о восьмистах лье пути, и о предстоящих сражениях.
               Особенно бросалась в глаза среди идущей в поход армии толпа людей всех национальностей, без формы, без оружия и слуг, громко ругавшихся на всех языках и подгонявших криками и ударами плохеньких лошаденок, впряженных веревочной упряжью в элегантные экипажи, наполненные добычей, уцелевшей от пожара, или съестными припасами. В этих экипажах ехали также со своими детьми французские женщины, которые когда-то были счастливыми обитательницами Москвы, а теперь убегали от ненависти москвичей, и армия являлась для них единственным убежищем. Несколько русских девок следовали за ними в качестве добровольных пленниц.
              Можно было подумать, что двигался какой-то караван кочевников или одна из армий древних времен, возвращавшаяся после великого нашествия с рабами и добычей.
             Трудно было себе представить, как сможет регулярное войско тянуть за собой и сохранять такое количество тяжелых экипажей в течение столь длинного перехода.
              Несмотря на ширину дороги и крики свиты, Наполеону с трудом удавалось пробираться сквозь эту невообразимую толкотню. Без сомнения, достаточно было попасть в узкий проход, ускорить движение или подвергнуться нападению казаков, чтобы избавиться от этой поклажи; но лишь судьба или неприятель имели право облегчить нас от неё. Император же отлично сознавал, что он не имеет права ни упрекнуть своих солдат за захват этой с трудом приобретенной добычи, ни тем более отнять её у них. Кроме того, так как награбленные вещи были спрятаны под съестными припасами, а император не имел возможности выдавать своим солдатам должный паек, то мог ли он запретить им уносить всё это с собой? Наконец, ввиду того, что не хватало военных повозок, эти экипажи служили единственным спасением для больных и раненых. Поэтому Наполеон безмолвно миновал длинный хвост своей армии и выехал на старую Калужскую дорогу. Он в течение нескольких часов двигался в этом направлении, объявив, что он идет поразить Кутузова, на том самом месте, где русский полководец только что одержал победу. Но в половине дня, взобравшись на высоту Краснопахрской усадьбы, где он остановился, император неожиданно повернул направо вместе со всей своей армией и, двигаясь через поля, в три перехода достиг новой калужской дороги. Во время этого маневра полил дождь, испортил поперечные дороги и принудил Наполеона остановиться. Это было большим несчастьем. Лишь с большим трудом удалось извлечь из грязи наши орудия.
                Несмотря на это, император удачно скрыл свое движение, при помощи корпуса Нея и остатков кавалерии Мюрата, стоявших позади реки Мотши и в Воронове. Кутузов, введенный в заблуждение этой уловкой, продолжал ждать Великую Армию на старой дороге, в то время как она 23 октября, передвинувшись целиком на новую дорогу, должна была сделать всего лишь один переход, чтобы, благополучно миновав русских, опередить их на пути к Калуге.

 Сегюр Филипп-Поль - Поход в Россию. Записки адъютанта императора Наполеона I