Легенда о бедуине

      
       начало

Листаю я, как-то, компьютер,
Как раньше листали тетрадь,
И, вдруг, неожиданно "юзер",
Мне гадости начал писать.

В ответ я пишу:
 - Эй,вояка!
Тебе я не брат и не сват.
 Такая тут вылилась драка,
Что здравым умом не понять.

Кипели свирепые страсти;
Противник был злобен, жесток.
Он начал меня так дубасить,
И я отбивался, как мог.

Друзей призывает на помощь.
Всё мало. Зовёт весь аул.
И я не на шутку взволнован;
Такую тут бучу раздул.

Ну что ж мы деремся, как дети?
Я дал ему в лоб кулаком,
А он не успел мне ответить:
Разбился, к несчастью, мой комп.

Китайской, наверное, штуки
Куски собирал я везде,
Ещё, так порезал мне руку,
Что месяц без дела сидел.

Я долго страдал от сраженья.
Но как же там мой оппонент?
Ведь после такого паденья
Он, видно, попал в лазарет.

Я так ему врезал, с размаху,
Что долго болела рука.
И ныне молюсь я Аллаху
За здоровье того мужика...

Решили проведать беднягу.
Нашли его адрес с трудом.
Он даже не помнит про драку:
Он просто игрался с котом.

Сидел за компьютером "мальчик",
А мальчику  сорок уже.
Несчастный и худенький, с пальчик,
Что гадко теперь на душе!

Похлопали парня по спинке,
Какой же с него шарлатан!
Когда же я бил по картинке,
Разбил на осколки экран.

Ну, что тут поделаешь, поздно.
Я сам виноват, и во всём.
Мне, просто казался он грозным,
Компьютер мой был не причём!

Зачем по инету дубасить-
Там чьё то пустое лицо.
Всё это так мерзко, ужасно;
Полно там шутов и глупцов.

И, что тут возьмешь с инвалида,
Который не знал ничего.
Простите, какая то "гнида",
За фантик купила его.

Кому-то всё это уроком
Послужит, а может и нет.
Но, вспомнил тут я ненароком
Легенду минувших лет.

      легенда
      
        I

Однажды за жёлтым барханом,
Где солнце, песок и жара.
Сидел бедуин с караваном,
Сидел бедуин у шатра.

Вблизи караванщики мирно
Лежали, устало, в тени.
В пустыне обширной и пыльной
Погонщики были одни.

Уж скоро как месяц иль больше,
Ползли по сыпучим пескам.
Колодец тут где-то быть должен,
Так хочется влаги губам.

В раздумье сидит он с кувшином
И молится молча богам!
Не ведает в чём тут причина;
Ведь шёл он по верным следам.

Стирая следы неустанно,
Три дня тут кружится самум.
Он думает: всё это странно,
И солнце ушло в полутьму.

Но, как-то вдруг стало всё тише:
Вдали показался мираж -
Фигура девчонки бесстыжей.
Совсем примитивный коллаж.

          II

Идёт караван истощённый,
Погонщик совсем молодой,
Девчонкою был потрясенный:
Манила его красотой.

Сверкают на небе светила,
И ночью не спала жара.
"Кому-то красавица мстила!"-
Все думали так, до утра.

Вдруг резко исчезло виденье,
Как солнце коснулось земли.
И вот каравана спасенье:
Оазис виднелся вдали.

Все ринулись сразу, гурьбою,
В зеленый оазис вдали,
Напиться водой голубою,
И жажду свою утолить.

Усталые долгой дорогой,
Без капли прохлады в жару,
Напившись водички немного,
Забыли все страхи, хандру.

Погонщик, как будто в нирване,
Глядит на окрестный пейзаж
И видит он снова в тумане,
Всё тот же красивый мираж.

          III

Хвалу Аллаху воздавая,
Мой изумлённый бедуин
Глядит, как дева молодая
Снимает, с легкостью, кувшин.

И каждый жест её приятен,
Как дуновение души.
Наряд простой и аккуратен-
Блаженство в утренней тиши.

Не в силах оторваться боле,
От нежной, трепетной звезды,
Он жадно ловит, поневоле,
Её приятные черты.

И видит, стан, как наклоняя,
Ладошки поднеся к ключу,
Царица сердца в саду рая,
Прохладой водит по плечу.

Как Сальсабиль благословенный,
Возникший вдруг среди бархан,
Так благостен ручей студёный,
Ласкающий девицы стан.

Сравнив со скакуном изящным
Который стоит, как гарем,
Он счёл такое неудачным:
Её сравнить нельзя ни с чем.

И птица, распустивши перья,
Её приветствует в саду,
А он глазам своим не веря,
Сидит влюблённо, как в бреду.

С движеньем легким, за мгновенье
Взяла кувшин и на плечо.
Похуже, чем мираж, явленьем
Он нынче страшно увлечён.


     * * * * *

И с этого часа, как пьяный,
По саду он долго бродил,
И был он печальный и странный,
И с девушки глаз не сводил.

Под пальмой, в тени отдыхая,
Всецело в себя погружен,
И с грустью, когда вздыхал он,
То слышался жалобный стон.

Влюбленный в красавицу страстно,
Казалось: Всё снова обман.
Зачем же она его властно
Вела, среди сонных бархан.

Встречался он с нею и раньше,
Когда приходил на родник,
Но, нынче он что-то неважен,
Как тень головою поник.

И ночью, когда в поднебесье
Сияла во мраке звезда,
О чуял, что мир ему тесен,
И тихо стенал у пруда.

Прося у Аллаха пощады,
Невесть за какой-то грешок,
Не знал он, что это награда,
Что это любви голосок.

Не зря, среди ночи виденье
Вело за собой караван.
Ведь это не только спасенье
Среди бесконечных бархан.

То видно, спасение свыше
Указывал парню тропу.
И сам он не понял, что ищет,
Не веря в удачу, судьбу...

Под пальмой развесистой странно,
Угрюмо кочевник лежал.
 "Пора нам идти с караваном,-
Погонщик тихонько сказал.-

Я знаю причину печали:
Судьба подала тебе знак.
А та, что нас ночью спасала,
Не просто виденье, вожак.

Та образ любви, безусловно,
Ты сердцу доверься, сполна,
И, знаешь, кто в этом виновна,
Та в сердце твоем, как луна!"

Стоит бедуин виновато,
Не зная, что скажет вожак.
А он, обведя его взглядом,
Вздохнул тяжело: "Вот, чудак!"

И тут же: "Готовьте подарки,
Мы свататься к шейху идём,
И пусть торжество будет ярким!
Да благословит его дом!"

С утра, ещё солнце не встало
И новость ещё не дошла,
Деревня уже ликовала,
Как будто всю ночь не спала!




      * * * * *

Как долго проходят недели,
Как долго проходят и дни.
До свадьбы и всей канители
Так много хлопот и возни.

Вот скоро шестая декада,
Вестей ожидая в саду
Сидит , наслаждаясь прохладой
Кочевник и с шумом вздохнул.

Он видит на небе кружочек
Всё ближе и ближе к нему,
И вот сизокрылый дружочек
Садится на руку ему.

Читая записку, вдруг резко
Лицо исказилось его.
Наверно там было о мерзком,
А может и хуже того.

Он меч оголив исступлённо
От боли, как лев зарычал
И сел на песок обозлённо
И долго, и грозно молчал.....

     * * * * *

В далёком саду, где источник
Арабам прохладу даёт,
На плечи накинув платочек,
Красавица мило поёт.

Павлин же её ублажая,
Раскрывши свой дивный наряд,
Гуляет с ней, близко касаясь,
И перья чудесно горят.

И пальма над ней наклоняя
Высокий и стройный свой стан,
Слащавым плодом угощает
И дарит приятный дурман.

Поёт о любви бедуинка
И голос журчит, как ручей.
В нём трепет души и грустинка
И тайны бессонных ночей.

Вот месяц второй на исходе;
Не слышно от друга вестей.
И ночью печаль не проходит,
И днём она ходит за ней....

     * * * * *

Вот вновь она пишет записку,
И сразу к соседу бежит,
А тот её прячет в отместку,
И отсылать не спешит.

Его голубиная стая,
Наверное штуки так семь.
Записок её не считая,
В деревне несут к нему все.

И, как же здесь жили без почты?
Но это- почти что экспресс!
И то что сегодня на кнопку
Вы жмёте- так это прогресс.

Сидит на полу голубятни
Какой то убогий малец.
Тут с виду не дом, а курятник,
А может тогдашний дворец.

Соседка всегда угощала
Соседа парным молоком,
Но, видно по ней, что не знала
Каким же он был дураком....

     * * * * *

Как грозная туча по небу,
Кочевников дикая рать
Взрывая копытами гребень
Барханов, бесстрашно летят.

От свиста и воя в округе
Застыла вся живность вокруг
И,кто-то топор так подкинет,
Что чертит на небе он круг.

А в облаке пыльном желтеют
Халаты на всех скакунах.
Под ними рубахи белеют
И сабли сверкают в руках.

Как буря несется ватага,
Суровый вожак впереди.
И вот началася атака;
Деревня и сад посреди....

     * * * * *

В деревне все заняты делом
И вроде там нечего брать.
Всё то, чем деревня владела-
Лишь маленький ключик да сад.

В тени под ветвистою пальмой,
Где фиников гроздья висят,
Арабы спокойно лежали,
Когда приближался отряд.

От крика дрожит вся деревня,
От крика дрожит и земля.
Вскипел весь оазис от гнева-
Вот это проделка жулья!

Как молния, меч рассекая
Кефию, как ветер свистит.
И следом кефия другая-
Меч ярко и грозно блестит.

Согнали арабов на площадь;
Кичится в пылу сарацин.
Гарцует под ним его лошадь,
Как будто на ней властелин!

И долгая длилась разборка,
Но всё улеглось под конец.
И как бы там не было горько,
Вот это придумал шельмец!


    кефия-головной убор
          кочевников.


       * * * * *

Влюблённый в красавицу с детства
Смириться не смог инвалид.
Нашёл он от зависти средство
Да то, что обида велит.

Записки менял на другие,
В которых угроза и месть.
За эти дела- немужские,
Такая же точно и "честь".

Сидит на земле голубятни,
Похоже, совсем не жилец.
Такого и то не бесплатно,
Обидит последний глупец....

     * * * * *

Такого стыда и позора,
Не дай Бог кому испытать!
Забудется это не скоро,
Чего уж на бога роптать!

Кто гордость и честь свою ценит,
Злословью нельзя доверять!
Он трудность, как надо оценит,
Да так, чтоб лицо не терять.