Жилетка

Тут как-то всплыла  в памяти история, приключившаяся на моих глазах, в бытность творческих исканий с ансамблем цыганской песни и танца. Объявился у нас почитатель и благотворитель, некий местный депутат, неизвестного нам какого-то там собрания, Вадим Николаевич. По понятным причинам фамилию Вадима Николаевича история так же умалчивает. Так вот полюбил этот депутат приглашать нас в свои белокаменные палаты. И не столько для того, чтобы послушать избранное на кэлдэрарском  диалекте и в очередной раз восхититься нашими талантами, а для того, чтобы излить свою душу, поплакаться, так сказать, в жилетку. Да, да, нам - нищим артистам!  В очередной такой приём сели мы скромненько в кружок в своих ярких тряпочках, а в центр кружка, вероятно представляя себя неотъемлемой частью цыганского быта- костром, расположился депутат. И говорит, значит, такое дело.
- Завидую я вам, ребята. Счастливые вы. Ударили вот так (депутат сделал символический жест в воздухе, как бы изображая игру на гитаре) - и вы уже на небесах.  А я так не могу. Вы гляньте на мою жизнь - вокруг серость и обыденность. Тоска и скука, одним словом. Ну апартаменты, ну деньги, ну машины... А где ж тепло-то душевное, где свет, где ж романтика-то в конце концов?! Бросить бы всё, сбежать куда глаза глядят, - плакал депутат, тыча пальцем в статуэтку из слоновой кости.  Хотел бы  я, говорит, быть сопричастным вашей радости душевной, да ведь нет на свете волшебников!
И тут я, изрядно притомившись посиделками у "костра", отмачиваю такую кору.
Вы, говорю, Вадим Николаич, в чудеса верите? Да, говорит, хотел бы верить. Тогда представьте, что приходит к вам Хоттабыч с последним волшебным волоском в бороде и предлагает вам исцеление от Ваших бед.
-Как это?
- А так, говорю - со словами трахтибидох, тибидох, пшшш, меняемся мы с Вами жизнями. Я Вам свою, а Вы мне свою. На время конечно. Вы получаете желаемое - душевное тепло, море света и непрерывный поток романтизма. А я переезжаю в Ваши апартаменты с мебелью из крокодиловой кожи, ну и пользуюсь тем, что к этому прилагается. Да не переживайте, говорю. Вы даже сможете пешком ходить на моря и добираться на океаны! А там будете радостно глядеть в синее небо, в коем света и тепла предостаточно. Ну подумаешь, не будете Вы уверены, что к вечеру на ужин у Вас найдётся хоть горстка рису! Пустяки!  Ничего не помешает Вашему счастью, потому что кроме этого самого счастья  у Вас не будет НИЧЕГО!  Не будет даже уверенности, что, к примеру на утро, вместо хлеба, Вам не придётся грызть морскую гальку!
- Ну что, говорю, согласились бы на чудо?
И вдруг Вадим Николаевич как-то весь скукожился, стал беззащитно жалким... Потом подумав немного, тихо прошептал :
-Нет... Не согласился бы...
С тех пор Вадима Николаевича мы больше не видели. Подумали, что обиделся. Потом только от бывшего его начальника службы безопасности узнали, что он благополучно эмигрировал в Нидерлады.  Счастлив теперь наверное. Такая вот сказочка вышла, закончить которую хотелось бы словами одного моего мудрого друга: " ШОБ Я ТАК ЖИЛ, КАК ВЫ ХОРОШО ХОТИТЕ!"