Когда-нибудь потом

Наверно, есть на свете чудеса.

Но, кажется, я создан для другого: для срочных дел, для сдержанного слова и принципа всегда смотреть в глаза. Мой город добровольно подчинен незыблемым законам циферблата — и если я щадил себя когда-то, то лишь часами, данными на сон.

Таков я был — таким я остаюсь. Моя судьба, достойная насмешек, — судьба без неожиданностей, спешек, не падкая на всяческую гнусь — меня ни в коем роде не томит. Я обыватель, что уж там, не скрою! Мне ни к чему вставать на путь героя (а если не вставать — то делать вид).

Но иногда... Признаться, иногда — нет-нет, вы не подумайте плохого! — я подбираю старые подковы и прячу их в карман не без стыда. Бытует слух, что это добрый знак, предвестник человеческого счастья — и я бы даже стал к нему причастен, но есть проблема: я не знаю, как.

О том, что счастье значит для меня, я рассуждаю трепетно и долго, попутно доверяя книжным полкам все то, что нахожу день ото дня. Подковы, пятилистную сирень, упавшие обугленные звезды — я просто их беру, пока не поздно… и убираю в шкаф на черный день.

И мне совсем не близок этот фарс, когда иной загадывает сразу, бросая легкомысленную фразу, а вскоре получает свой заказ. Нет-нет, тут нужно думать головой, в пустой квартирке с окнами на север, пока сирень да многолистный клевер напоминают мне, что я живой, что мне любое дело по плечу, что я прорвусь сквозь джунгли из бетона, что я однажды выйду на балкон и с надеждою воскликну: «Я хочу...»

И светом озарится весь мой дом, наполненный волшебными вещами, и мир шепнет: «Все будет, обещаю… Но знаешь, друг, когда-нибудь потом».