15. Колдовство

Терпеливо вышагивая, до жути пустые — приближаются черти.
Бездна колодцев и бесконечность тоннелей.
Просыпаются ангелы, лишённые ужаса смерти.
В цепком безумии я встаю из постели.
Три часа ночи болезненно сдавлены стенами комнаты.
На кухне пришельцы играют в карты.
Мрак пахнет пылью, а шторы задёрнуты.
Точка отрыва — это линия старта.

По периметру всей дворцовой площади — разбросаны трупы.
Ошалевшим стервятником приходит январь.
Пустые глаза, изодраны жаждою губы.

Я лежу на асфальте, надо мною фонарь.
Подо мною подземка — надрывно хрипят поезда.
Не осталось сил для того, чтобы встать или просто откинуться.
Неужели проклятье сильнее, нежели капли дождя?
Нужно ждать — после десяти идёт сразу одиннадцать.

Нужно терпеть и продолжать из сил последних — бороться
С безглазым и одноликим порождением тьмы.
Выбираться из бесконечных туннелей и бездн колодцев.
Иронично, но всё что осталось — это небо и мы.
Под пожарами, между темнеющих вод океана
Отыщутся целыми столь нужные нам слова,
Созвучие их починит звёзды и излечит раны.
Так подай мне руку: нужно подняться сперва.

Поцелую тебя и ринусь бежать по дорогам и крышам,
Отправляя созданий голодных обратно в ад.
Музыка льётся кометами, но мало кто слышит.
Колдовство распадается, а цепи звонко гремят.
И воздуха в лёгких почти не осталось,
Жутким маревом яви запылал небосвод.
Но я услышу тебя, несмотря на боль и усталость:
Всё, что было убито, теперь вновь оживёт.