о лошадях

во дворе насобирала кучу листьев.
все, кто от меня ушли, пускай увидят
как зимой грубеют на морозе кисти.

мне не жалко, я не музыкант.
не мама литер,
не пишу как Полозкова, жалко, правда.
я хватаю воздух ртом, всё неба мало -
задыхаюсь на последнем марафоне ада.
чёрт оставил мне на память свои шрамы.
один на лбу, другой в груди, и третий - в жизни,
я зашила бы, да только ненавижу шить.
пусть латает, если очень надо, Иблис.
нить прижжет, мы посмеёмся, сядем пить,

и я начну:
- Иблис, вот скажи по-честному на милость,
почему созданья человековы не могут так любить?
почему рвут в клочья, даже и не силясь,
всё, что кроили?
он скажет:
- людям нужно быть
тупыми, жалкими, и теми - нужно постараться стать.
думаешь, ты мученица? девочка, обычная, как б***ь,
не очень личиком, да и не много можешь дать.
и чем ты лучше, скажем, заключённых дядь?
и чем ты ярче серой массы лживых псов?
и чем не рвёшь чужие время пояса?
вы все из одного одно, но редко кто готов
признаться: я вот - камень, я - урод, а я - лиса.

Иблис (дьявол) оказался почестней людей.

говорят, что люди хуже лошадей.
да, люди хуже лошадей,
да, каждый день мне жалко лошадей,
а люди - винтики, и вправду, воз строительный,
в графе под ФИО пишут грозно "существующий",
скрывая это, смотрят у других, кричат "мы видели!".
как человек играя с дьяволом - всегда пасующий.

мой друг поэт сказал, что пишут "я" да "мне",
ни строчки "вы" да "вам", ни слова поперёк.
а лошади внутри людей горят в божественном огне,
а волки изнаружи воют в Рагнарёк.

и далеко идут, не глядя, может, лошади,
обугленным виляя серым волосом.
дойдут однажды лошади до площади,
всё по законам: двустороннее, по полосам,
увидят глазом-косточкой, что нет уже
людей, остался ворох гривы и хвоста.

нельзя людскую душу в фотошопе ретушить.

однажды лошади, устанув, бросятся с моста.