Рут Альмог. Открыт, закрыт, открыт часть 3

   Или например, приводящий в волнение стих номер 11 из цикла "ей-богу, зуб даю"
(бехаяй, бехаяй) : " Когда умирает человек,говорят о нём:  "воссоединился с предками". Но всю его жизнь предки воссоединялись в нем. И каждая клетка его тела и частица души служила представителем того первого из множества предков всех поколений".
    По моему мнению, именно самоопределение Амихая как представителя всех поколений, которое он демонстрирует в своей поэзии, делает его естественным образом национальным поэтом Израиля.
    Смотрите, именно Амихай, который, как это следует из книги Нили Голд, был поэтом
оставляющим следы пахнущие немецким языком, подобно платью невесты, которое тянет за собой шлейф. И настоящая невеста здесь – иврит, и именно Иегуда Амихай, чей родной язык – немецкий, и поэтому бывший неотделимой частью поэта, продолжал на нём думать  и творить даже когда вырос и  однозначно овладел сутью иврита, с которым познакомился ещё ребенком, сначала в синагоге, и позднее, когда
учил иврит на дополнительных уроках в школе. Именно Амихай был национальным поэтом Израиля потому, что именно это сочетание, эта универсальность превратили
его в представителя каждого из поколений, каждого из направлений и каждой семьи.
    В общих и грубых чертах можно сказать, что Нили Голд  обнаружила под маской, скрывавшей Иегуду Амихая , немецкого поэта скрытого под маской иврита. Она убедительно доказывает это. И несмотря на то, что лично я с этим не согласна, нельзя отрицать что родной немецкий язык остается на заднем плане и не исчезает, и по моим ощущениям именно то что скрывалось под маской , которую носил Амихай,
под родным немецким языком, именно то что делает Амихая национальным поэтом это молитва, её строение. По моему пониманию, Амихай продолжал писать еврейский молитвенник, молитвенник, с которым познакомился в детстве и продолжил писать
своей поэзией, выходя за пределы библейских стихов и молитв, их мелодичности и благообразия. И даже когда писал по немецки, а по свидетельству Нили Голд иногда Амихай писал сначала немецкий текст, и даже при том, что он – еврей из Германии, Амихай продолжает великих  поэтов средневековья  так же как они продолжали поэзию прошлого.
     Нет, Амихай не является продолжением Бялика, и точно не является продолжением Альтермана  и он не похож на поэтов своего поколения. Он – продолжение еврейской поэзии  ашкеназской и сефардской, вошедшей в каноны еврейской молитвы, он – продожатель рабби Амнона из Майнца, воображаемого сочинителя легендарной молитвы "у-нетане токеф" , и, с одной стороны, нет универсальнее него, а с другой стороны связь между еврейским поэтом и поэтом универсальным окончательно закрепляет определение Амихая как национального поэта.
     Когда Амихай пишет волнующие строки " И эмиграция моих родителей до сих пор
не угасла во мне"- строки , проникающие в глубину души, строки, слова в которых подобраны с немецкой педантичностью и мы слышим на заднем плане музыку , с которой начинается древний стих:
    " И расскажем о силе святости дня сего, ибо нет страшнее него"
( см. примечание к стиху Жизнь обещаний http://www.stihi.ru/2017/02/11/636)
Достаточно прочитать в голос эти две строки чтобы услышать заложенные в них ритм
и музыку чтобы понять насколько они близки между собой и насколько общие  у них корни.
   "Письма Амихая к своей возлюбленной не только вызывают в памяти навыки чтения по немецки, но в некоторой части напоминают о других  текстах  из детства в Вюрцбурге", пишет Голд,-  таких как сборник песен, которые учат в младших классах,
и добавляет:  "  можно считать немецкий язык как подсознательный язык в поэзии Амихая , его осколки разбросаны и внезапно прорываются сквозь плотно одетую маску. Это так, но можно точно так же сказать и даже намного проще доказать, что именно молитва и молитвенник являются языком подсознания поэзии Амихая, и библейская поэзия разбросана по стихам Амихая абсолютно открыто и сознательно.
   Я не возражаю Нили Голд. Она написала волнующую книгу, углубляющую и обогащающую знание о поэте как о личности, представляющую  её (личность) в несколько раз более многообразной и сложной. Это убедительная книга, уникальная в своем роде, приводящая аргументы в источниках и стихах. Книга, которая представляет нового поэта, более сложного чем было принято считать, интересного, заслуживающего доверие и верного своему народу. Новый аспект в стихах Амихая, раскрытый в книге Нили Голд, заключается в том, что не только обогащает его  чудесную поэзию, но и представляет Израиль  как мультикультурную общность людей со всего мира  со множеством различных традиций.  И израильтянство Амихая вместе с его ярко выраженным еврейством , создает уникальное сочетание ведущее к объединению всех поколений.

Рут Альмог , газета Ха-арец 26.12. 2008г