Счастье

В превеликом сталинском лагере,
       под стылым сибирским небом,
       в душном и тёмном бараке,
       на жёстком и затхлом матраце
(на нём неизвестно, от чего и сколько
       умерло предшественников)
заключённому,
втиснутому в узкую клетку
       двухэтажных
              деревянных нар,
почти забывшему,
       кем он был в свободной жизни,
и не понимающему,
       за что он сюда попал,
тоже нужен
       хоть маленький просвет,
       хоть щёлочка смысла бытия.

Он чешет под рваным колючим одеялом
подживающий струп на колене –
       после удара прикладом охранника
       на прошлой неделе
               – с придачей матерного слова,
и украдкой сосёт
       попавший к нему
неисповедимым путём,
неутолимо желанный,
               кусочек сахара,
который он прятал от блатняг
        под доской настила.

И не думает ни о чем.
Ему сейчас
       хорошо!
И в голове
       немножко посветлело.

Не это ли счастье?