Имя на поэтической поверке. Юлия Друнина

     Cо школьных лет, крепко врезались в память, простые и честные поэтические строки четверостишия:
Я только раз видала рукопашный,
Раз наяву. И тысячу - во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.
1943

     Написала их советская поэтесса Юлия Владимировна Друнина (10 мая 1924 .Москва – 21 ноября 1991.Москва). В грозном 1941ом году московская десятиклассница Юля, из учительской семьи, отец-Владимир Павлович (1879-1942) учитель истории в школе, мать-Матильда Борисовна (1900-1983)еврейка, работала в библиотеке и давала уроки музыки.

Юлия Друнина, после школы, добровольцем, будучи 1924 года рождения, пришла в боевую пехоту, нашла себе силу духа, чтобы делать тяжелую работу батальонного санинструктора. О тех незабываемых военных днях Юлия Друнина писала в своём стихотворении:

          ***
Я ушла из детства в грязную теплушку,
В эшелон пехоты, в санитарный взвод.
Дальние разрывы слушал и не слушал
Ко всему привыкший сорок первый год.

Я пришла из школы в блиндажи сырые,
От Прекрасной Дамы в «мать» и «перемать»,
Потому что имя ближе, чем «Россия»,
Не могла сыскать.

Предельно образно, женская жалостью и состраданием к раненым бойцам советской армии, показала Юлия Друнина, ратный, смертельно опасный труд санинструктора, в стихотворении.

Из фронтового дневника:

           ***
Четверть роты уже скосило…
Распростертая на снегу,
Плачет девочка от бессилья,
Задыхается: "Не могу!"
Тяжеленный попался малый,
Сил тащить его больше нет…
(Санитарочке той усталой
Восемнадцать сравнялось лет.)
Отлежишься. Обдует ветром.
Станет легче дышать чуть-чуть.
Сантиметр за сантиметром
Ты продолжишь свой крестный путь.
Между жизнью и смертью грани -
До чего же хрупки они…
Так приди же, солдат, в сознанье,
На сестренку хоть раз взгляни!
Если вас не найдут снаряды,
Не добьет диверсанта нож,
Ты получишь, сестра, награду -
Человека опять спасешь.
Он вернется из лазарета,
Снова ты обманула смерть,
И одно лишь сознанье это
Всю-то жизнь тебя будет греть.

     Имея свидетельство об окончании курсов медсестёр, Юлия Владимировна, получила направление в санитарное управление 2-го Белорусского фронта. По прибытию на фронт получила назначение в 667-й стрелковый полк, 218-й стрелковой дивизии, В этом же полку воевала санинструктор Зинаида Самсонова (погибла 27 января 1944 года, посмертно удостоена звания Героя Советского Союза), которой Юлия Друнина посвятила одно из самых проникновенных своих стихотворений:

          Зинка.
Памяти однополчанки – Героя Советского Союза Зинаиды Самсоновой.

1
Мы легли у разбитой ели,
Ждём, когда же начнёт светлеть,
Под шинелью вдвоём теплее
На продрогшей, сырой земле.

- Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счёт.
Где-то в яблочном захолустье
Мама, мамка моя живёт.

У тебя есть друзья, любимый,
У меня лишь она одна.
Пахнет в хате квашнёй и дымом,
За порогом бурлит весна.

Старой кажется: каждый кустик
Беспокойную дочку ждёт.
Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счёт…

Отогрелись мы еле-еле.
Вдруг нежданный приказ: «Вперёд!»
Снова рядом в сырой шинели
Светлокосый солдат идёт.

                2
С каждым днём становилось горше,
Шли без митингов и знамён.
В окруженье попал под Оршей
Наш потрёпанный батальон.

Зинка нас повела в атаку,
Мы пробились по чёрной ржи,
По воронкам и буеракам,
Через смертные рубежи.

Мы не ждали посмертной славы,
Мы хотели со славой жить.
…Почему же в бинтах кровавых
Светлокосый солдат лежит?

Его тело своей шинелью
Укрывала я, зубы сжав.
Белорусские ветры пели
О рязанских глухих садах.

                3
Знаешь, Зинка, я против грусти,
Но сегодня она не в счёт.
Где-то в яблочном захолустье
Мама, мамка твоя живёт.

У меня есть друзья, любимый,
У неё ты была одна.
Пахнет в хате квашнёй и дымом,
За порогом бурлит весна.

И старушка в цветастом платье
У иконы свечу зажгла.
Я не знаю, как написать ей,
Чтоб тебя она не ждала…

     За время службы санинструктором в Действующей армии, Юлия Друнина была дважды ранена, награждена орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу». Обе награды за 1944 год.
Ещё две награды за ратный труд получила в мирное время:
Орден Отечественной войны 1-й степени (1985)
Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945гг,»

     В 1943 году Юлия Друнина была тяжело ранена – осколок снаряда вошёл в шею и застрял всего в паре миллиметров от сонной артерии. Не подозревая о серьёзности ранения, она просто замотала шею бинтами и продолжала работать – спасать других. Очнулась уже в госпитале и там узнала что была на волосок от смерти. Там же, в госпитале, в 1943 году, написала своё первое стихотворение о войне, «Я только раз видала рукопашный…», которое вошло во все антологии военной поэзии.

После излечения несла военную службу, в 1038-ом самоходном артиллерийском полку 3-го Прибалтийского фронта. Воевала Юлия Друнина в Псковской области, затем в Прибалтике. В одном из боёв была сильно контужена и 21 ноября 1944 года признана негодной к несению военной службы.
Закончила войну в звании старшины медицинской службы.

     Надо сказать, Юлия Владимировна, с 11-ти лет стала писать стихи. В конце 30-х годов участвовала в конкурсе на лучшее стихотворение, В результате, её стихотворение «Мы вместе за школьной партой сидели…» было напечатано в «Учительской газете» и передано по радио.

     Демобилизовалась по контузии в конце сорок четвёртого года. С декабря 1944 года стала посещать Литературный институт. В институте познакомилась со своим однокурсником, фронтовиком, комиссованным по ранению, и начинающим поэтом Николаем Старшиновым. В 1945 году поженились. В 1946 году у них родилась дочь Елена. Из – за замужества и рождении дочери Юлия Владимировна пропустила несколько лет обучения в институте и закончила его только в1952 году.
Молодая семья ютилась в маленькой комнатке, в общей квартире, жили сверхбедно, впроголодь. В 1960 году семья распалась, Николай Старшинов был человек общительный, часто выпивал с друзьями, вынужден был лечиться от алкаголизма.
 
     Юлия Друнина вышла замуж, по любви, за киносценариста Алексея Каплера, который был на 20 лет её старше, и прожила с ним в счастливом браке с 1960 года до его кончины в 1979 году. Алексей Яковлевич Каплер (11 октября 1903, Киев – 11 сентября1979. Москва) - автор сценария к фильмам: «Ленин в Октябре», «Ленин в 1918 году», Она защищает Родину», «Полосатый рейс», «Человек – амфибия». Он был создателем и первым ведущим «Кинопанорамы», с 1966 года по 1972год.

     Смерть А. Я.Каплера в 1979 году так и осталась для Юлии Владимировны невосполнимой утратой. Юлия Владимировна посвятила мужу, своей любви к нему, огромное количество стихов – хотя и меньше, чем о войне, но больше, чем о чём бы то ни было другом.

В последствии Николай Константинович Старшинов (06. 12.1924Г. – 05 02.1998 г.)посвятил много стихов о своей бывшей и любимой навсегда жене. Вот одно из них:

     Только вспомню тебя – затоскую.

Только вспомню тебя – затоскую,
Одолеет меня не покой…
Где найти мне другую такую?
Да нигде не найти мне такой!

Нету глаз твоих светлых бездонней,
В них лучится сиреневый свет.
И прохладных, и добрых ладоней,
Как твои, не бывало и нет.

Облечу океаны и сушу,
Побываю в раю и в аду,
Но такую высокую душу
Никогда и нигде не найду!
1972 год.

     Юлия Друнина - автор тридцати сборников стихов. За заслуги перед российской литературой была награждена 2 орденами Трудового Красного Знамени(1974, 1984) и «Знак почета».(1967),Серебряной медалью имени А.А.Фадеева (1973),
 
     За книгу стихов «Не бывает любви несчастливой…» в 1975 году, Юлия Друнина была удостоена Государственной премии РСФСР имени М. Горького.

 В книге стихи о любви чувстве, заставляющему жить интенсивнее, напряжённое интереснее, чувстве, делающем человека богаче и щедрее.

     У Юлия Друниной была огромная аудитория читателей разных поколений, это потому, что Юлия Друнина писала о непреходящих человеческих ценностях –товариществе, мужестве, доброте. Через её творчество, красной нитью, проходит тема любви к однополчанам, к другу, к Родине.
 Юлия Владимировна пользовалась заслуженным авторитетом у своих товарищей «по поэтическому цеху»- за талант, щедрость души, верность раз и навсегда взятой военной теме, непримиримостью к мещанству и пошлости.

Известный поэт–пародист Александр Иванов, с нескрываемой теплотой и любовью написал на Юлию Друнину пародию:

     Дружеский подвох.

Я не кутаю шею в шарфик,
По команде «Подъем» встаю,
Я сажусь, как свою траншею,
Ванну кафельную свою.

Я скучаю без артналёта,
Незвоню, а иду на связь.
Слышуочередь пулемёта,
Просто в очередь, становясь.

Мне хрипит: «Помоги, сестренка!»
Некто, чей багровеет нос…
Вот проносится электричка,
Жаль,нельзя её под откос…

Двое суток бомбёжка длится,
Впрочем, кажется, это град…
Бедныймуж по утрам косится,
Слыша ночью: «Держись комбат!»

Вновь с утра я шинель надела,
Люди в гости, а я в наряд.
–Знаешь, Юлька, ты обалдела–
Мне знакомые говорят.

…Как сказать им, что вновь противник
На рассвете атаковал…
Я не знаю, кому пойти мне,
Чтобы демобилизовал!

     С наступление времен перестройки, народный депутат Верховного Совета, с 1990 года, Юлия Друнина, остро переживала за дальнейшую судьбу народа и страны. Разочаровавшись в полезности этой деятельности и поняв, что сделать ничего существенного не сможет, вышла в 1991 году, из депутатского корпуса.

     В августе 1991 года, во время путча ГКЧП, три дня, безотрывно провела у Белого дома. В беседе с одним из депутатов, объяснила свой приход, желанием защитить Бориса Ельцина.

О том, такие сильные гражданские чувства тревоги, мучили Юлию Друнину за Россию, Отечество, видно за строками её последнего стихотворения написанного незадолго до преждевременной смерти в ноябре 1991 года. Юлия Друнина назвала его:

          Судный день

Покрывается сердце инеем, -
Очень холодно в Судный час…
А у вас глаза, как у инока, -
Я таких не встречала глаз.
Ухожу, нету сил.
Лишь издали
(Все ж крещеная!)
Помолюсь
За таких вот, как вы, -
За избранных
Удержать над обрывом Русь.

Но боюсь, что и вы бессильны.
Потому выбираю смерть.
Как летит под откос Россия,
Не могу, не хочу смотреть!
1991

     Читая выстраданные строки стихотворения «Судный день» видишь в нём наглядную боль за Родину, за которую Юлия Друнина, воевала, после школьной скамьи, с семнадцати лет, с грозного 1941 года. В одном из писем, написанных перед уходом из жизни, Юлия Владимировна так описывала свои переживания:

«…Почему ухожу? По-моему, оставаться в этом ужасном, передравшемся, созданном для дельцов с железными локтями, мире, такому несовершенному существу, как я, можно только имея крепкий личный тыл…»

21 ноября 1991 года Юлия Друнина, внутренне не смогла смириться с происшедшей в стране перестройкой, завела свой старенький «Москвич», закрыла гаражные ворота, выпила снотворное и оставаясь в гараже, задохнулась от выхлопных газов двигателя.

     Нашли предсмертную записку, где она просила похоронить её возле мужа, известного драматурга Алексея Каплера. В своё время Юлия Друнина и Алексей Каплер отдыхали в Коктебеле и ходили по 25 километров в г.Старый Крым.
Юлия Друнина похоронила его на Старокрымском кладбище, по прижизненной просьбе Алексея Каплера, уроженца г.Киева.

     На выходной двери дачи, где в гараже Юлия Друнина отравилась выхлопными газами автомобиля, она оставила записку, обращенную к зятю: «Андрюша, не пугайся, вызови милицию и вскройте гараж».

Основной причиной самоубийства, судя по всему, послужила крушение общественных идеалов и развал страны.

     Дочь Елена родила внучку, продолжения рода Юлии Друниной, - Александру, от которой сейчас есть 3-и внука.
Помимо творческой деятельности, Юлия Владимировна занимала много ответственных, общественных постов:
Секретарь Союза писателей СССР и Союза писателей РСФСР.
Народный депутат СССР.

     Замечательная советская поэтесса Юлия Владимировна Друнина, всей своей жизнью и творчеством, показала пример выполнения своего гражданского и военного долга, для нашего послевоенного поколения.

   Из поэтического наследия Юлии Друниной

            ***
Не бывает любви несчастливой.
Не бывает... Не бойтесь попасть
В эпицентр сверхмощного взрыва,
Что зовут "безнадежная страсть".
Если в душу врывается пламя,
Очищаются души в огне.
И за это сухими губами
"Благодарствуй!" шепните Весне.
          ***
Не бывает любви несчастной.
Может быть она горькой, трудной,
Безответной и безрассудной,
Может быть смертельно опасной.

Но несчастной любовь не бывает,
Даже если она убивает.
Тот, кто этого не усвоит,
Тот счастливой любви не стоит...

          ***
Не встречайтесь с первою любовью,
Пусть она останется такой -
Острым счастьем, или острой болью,
Или песней, смолкшей за рекой.

Не тянитесь к прошлому, не стоит -
Все иным покажется сейчас...
Пусть хотя бы самое святое
Неизменным остается в нас.

          ***
Да, сердце часто ошибалось,
Но все ж не поселилась в нем
Та осторожность,
Та усталость,
Что равнодушьем мы зовем.

Все хочет знать,
Все хочет видеть,
Все остается молодым.
И я на сердце не в обиде,
Хоть нету мне покоя с ним.

           Бабы

Мне претит пресловутая «женская слабость»,
Мы не дамы, мы русские бабы с тобой.
Мне обидным не кажется слово смачное «бабы» -
В нём народная мудрость, в нём щемящая боль.

Как придёт похоронная на мужика
Из окопных земель, из военного штаба,
Став белей своего головного платка,
На порожек опустится баба.

А на зорьке впряжётся, не мешкая, в плуг
И потянет по-прежнему лямки.
Что поделаешь? Десять соломинок-рук
Каждый день просят хлеба у мамки...

Эта смирная баба двужильна, как Русь.
Знаю, вынесет всё, за неё не боюсь.
Надо - вспашет полмира, надо - выдюжит бой.
Я горжусь, что и мы - тоже бабы с тобой!

          Слалом

Искры солнца и снега,
Спуск извилист и крут.
Темп, что надо, с разбега
Наши лыжи берут.

Вновь судьба мне послала
Страсть, сиянье, полет.
А не поздно ли - слалом?
А не страшно - о лед?...

Напружинено тело,
Каждый мускул - стальной.
И плевать я хотела,
Что стрясется со мной!

          ***
Теперь не умирают от любви

Теперь не умирают от любви –
насмешливая трезвая эпоха.
Лишь падает гемоглобин в крови,
лишь без причины человеку плохо.

Теперь не умирают от любви –
лишь сердце что-то барахлит ночами.
Но "неотложку", мама, не зови,
врачи пожмут беспомощно плечами:
"Теперь не умирают от любви..."

          Наказ дочери

Без ошибок не прожить на свете,
Коль весь век не прозябать в тиши.
Только б, дочка, шли ошибки эти
Не от бедности – от щедрости души.

Не беда, что тянешься ко многому:
Плохо, коль не тянет ни к чему.
Не всегда на верную дорогу мы
Сразу пробиваемся сквозь тьму.

Но когда пробьешься – не сворачивай –
И на помощь маму не зови…
Я хочу, чтоб чистой и удачливой
Ты была в работе и в любви.

Если горько вдруг обманет кто-то,
Будет трудно, но переживешь.
Хуже, коль полюбишь по расчету
И на сердце приголубишь ложь.

Ты не будь жестокой с виноватыми,
А сама виновна – повинись.
Все же люди, а не автоматы мы,
Все же непростая штука – жизнь…
1956

          ***
На носилках, около сарая,
На краю отбитого села,
Санитарка шепчет, умирая:
– Я ещё, ребята, не жила…

И бойцы вокруг неё толпятся
И не могут ей в глаза смотреть:
Восемнадцать – это восемнадцать,
Но ко всем неумолима смерть…

Через много лет в глазах любимой,
Что в его глаза устремлены,
Отблеск зарев, колыханье дыма
Вдруг увидит ветеран войны.

Вздрогнет он и отойдёт к окошку,
Закурить пытаясь на ходу.
Подожди его, жена, немножко –
В сорок первом он сейчас году.

Там, где возле чёрного сарая,
На краю отбитого села,
Девочка лепечет, умирая:
– Я ещё, ребята, не жила…
1974

          ***
Закрутила меня, завертела Москва,
Отступила лесов и озёр синева,
И опять, и опять я живу на бегу,
И с друзьями опять посидеть не могу.

И опять это страшное слово «потом»…
Я и вправду до слёз сожалею о том,
Что сама обрываю за ниткою нить,
То теряю, чего невозможно купить…

          ***
И опять мы поднимаем чарки
За невозвратившихся назад…
Пусть Могила Неизвестной Санитарки
Есть пока лишь в памяти солдат.
Тех солдат, которых выносили
(Помнишь взрывы, деревень костры?)
С поля боя девушки России, -
Где ж Могила Неизвестной Медсестры?

          ***
Я, признаться, сберечь не сумела шинели -
На пальто перешили служивую мне.
Было трудное время... К тому же хотели
Мы скорее забыть о войне.

Я пальто из шинели давно износила,
Подарила я дочке с пилотки звезду.
Но коль сердце моё тебе нужно, Россия,
Ты возьми его, как в сорок первом году!
1955

       "И откуда вдруг берутся силы?.."

И откуда
Вдруг берутся силы
В час, когда
В душе черным-черно?..
Если б я
Была не дочь России,
Опустила руки бы давно,
Опустила руки
В сорок первом.
Помнишь?
Заградительные рвы,
Словно обнажившиеся нервы.
Зазмеились около Москвы.
Похоронки,
Раны,
Пепелища...
Память,
Душу мне
Войной не рви,
Только времени
Не знаю чище
И острее
К Родине любви.
Лишь любовь
Давала людям силы
Посреди ревущего огня.
Если б я
Не верила в Россию,
То она
Не верила б в меня.

1961.

               Тост.

Бывает в людях качество одно.
Оно дано нам или не дано.
Когда строчит в горячке пулемёт,
Один лежит, другой бежит вперёд.

И так во всём, и всюду, и всегда,
Когда на плечи свалится беда,
Когда за горло жизнь тебя возьмёт,
Один лежит, другой бежит вперёд.

Ну, что поделать, видно так заведено…
Давайте в рюмки разольём вино.
Мой первый тост и мой последний тост
За тех, кто подымался в полный рост!