Трагикомедия в трёх частях с эпилогом

  Трагикомедия в трёх частях с эпилогом. Наташа Ростова и Пьер Безухов.
  Постмодернизм.
 
  1 часть. "Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес"
 
 
 
  Мне промурлыкайте любовь,
  Но только в марте,
  Узнаю вас средь всех котов
  На старой карте,
 
  Где мелкий шрифт и два кружка
  От полушарий,
  Я вас найду и, как ужа,
  Возьму в террариум.
 
  Среди Евразий и других
  Big континентов
  Я обнаружу вас зондом
  За много метров,
 
  Радиобуй, радиочип
  Вам вставлю в ухо,
  Вы будете же Fant каприз,
  Мой Пьер Безухов.
 
  Ультрамарином загублю,
  Как подмалевок,
  И положу я гипсогрунт
  Из ста грунтовок
 
  На абрис, но куда, мон шер,
  Мой котик сгинул?
  Его пинала я взашей,
  А также в спину?
 
  Пообещайте мне любовь,
  И я поверю,
  Я удила свои порву,
  С петлей на шее,
 
  Приду, любимый мой, к тебе
  С тремя котами,
  Но океана кубометры
  Между нами.
 
  Я душу выверну до дна,
  До шовных складок,
  Ты угореешь от любви,
  Терпь самосада,
 
  И ты полюбишь быстрый бег:
   - "Тпру", "но" галопом!
  Мы прыгать будем с высоты,
  Держась за стропы.
 
  Ах, Пьер, куда же ты пропал,
  Мой дивный сокол?
  Я, как трава в степи, одна,
  Уже засохла.
 
 
  2 часть. "Доля ты! - русская долюшка женская!
          Вряд ли труднее сыскать"
 
 
  И вспоминаю, боже мой,
  Я будто белка,
  И вечный огнь на кухне той,
  Дрожь опохмелки...
 
  На канделябре и свеча
  В слезах застыла,
  Кольцо твое на сто карат
  Уже сносила,
 
  А в мышеловке, будто мышь,
  Я тщетно билась,
  А кот ведь был меня сильней,
  Не правда ль, милый?
 
  Да, вот еще твоё дитя
  В моем подоле,
  Меня замучила тоска
  О, бабья доля!
 
  А ты на палец свой крутил
  Мои печали,
  И с пьяным другом со своим,
  Как кони, ржали,
 
  Ты одевать себя любил
  В костюм Армани,
  А мне ты с рынка приносил
  Все сарафаны,
 
  И говорил, свинья, носи,
  Ты, как корова,
  С тобою жить лишь может псих,
  Дебильный боров.
 
 
  3 часть. "Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом
  Окаянной души не коснусь"
 
 
  А тень дрожала на стене,
  Как трясогузка,
  Горела в адовом огне
  Эрато - муза.
 
  Семейный лайнер наш упал
  На самом взлете,
  А неисправность же была
  В самом пилоте.
 
  Прошу оставь меня, любовь,
  И даже в марте,
  Вы не ищите мою street
  На своей карте.
 
  Теперь и я наши мосты
  Сжигаю будто,
  Сказали мы любви прости
  К добру, не к худу.
 
  Она стояла у дверей,
  В лохмотьях платье ,
  Все двери, милая, скорей,
  Законопатьте,
 
  По мостовым и без дорог,
  Как враг заклятый,
  На дереве оконных рам
  Крестом распятый,
 
  Лети же, милая, лети,
  Быстрее снега,
  Я вызову тебе такси
  В ночь для побега,
 
  Под стены вырою тоннель,
  Как под Ла-Маншем,
  Ты слышишь, как поет свирель,
  В протуберанцах,
 
  И льет сиреневым дождем
  В подлунный холод,
  Я не одна, ведь мы вдвоем
  С тобой уходим...
 
 
  Эпилог. "Я давно предчувствовала этот
  Светлый день и опустелый дом".
 
 
  За Млечный Путь, а на земле,
  Какая жалость,
  Вновь застывает в серой мгле
  Глазной усталость,
 
  И в ней остынет, словно чай,
  Налитый в блюдца,
  Любовь, как поезд и трамвай,
  В тишь, на безлюдье,
 
  В депо ржаветь, в металлолом,
  Скрипучей дверцей
  Поет она одна, тайком
  В сонате скерцо.
  2018.12.25.