Чёрная маслина

Я, как достойный бюргер, сел за стол,
На голове – волос морская пена.
Давным-давно любил я мюзик-холл,
Теперь люблю Беллини и Шопена.

Сорочка, галстук, с камешком зажим.
И, полугромко, - музыка Беллини.
Всегда жил строго, у меня – режим.
Сегодня на столе бофор, маслины.

Не выношу с утра словесный вздор.
Газеты не читаю – писанина.
Взглянул я безразлично на бофор,
и также безразлично – на маслины.

Всё утро будет музыка звучать,
В ней нету слов,
и мне спокойно с нею.
Уже давно обучен я молчать,
Не слушать и не слышать ахинею.

Всё в музыке:
звук зимних непогод,
И плеск тревожный штормового моря.
Узнал случайно: на исходе год.
От этого ни радости, ни горя.

Все - пленники простых мифологем,
Всем до конца не вырваться из плена.
Людей не надо. Мне они зачем?
Достаточно Беллини и Шопена.

Обычный завтрак.
На исходе год.
Сорвётся с вилки чёрная маслина.
Произнесу невольно я: «Ну вот»,
Воды налью из чешского графина.

Узнал случайно, что уходит год.
След на полу сорвавшейся маслины.
Сижу молчу, потом скажу: «Ну вот»,
Когда затихнет музыка Беллини.