Тайна Леонардо 4

        "Любопытно, что само определение "улыбка Моны Лизы" появилось с легкой руки писателя Теофиля Готье в 1855 году. По мнению искусствоведов, до этого никто не видел в выражении лица Моны Лизы никакой тайны".

        Думаю недалёк тот день, когда как по взмаху волшебной палочки, вдруг все прекратят видеть улыбку Моны Лизы снова, и словно невинные младенцы будут спрашивать друг у друга - "улыбка? какая улыбка? о чём это вы, не понимаю". Наваждение пришло, наваждение сошло - бедное человечество, впадает в тотальные экстазы на практически ровных местах, но страдает амнезией как начала такого впадения, так и его окончания. С определённой уверенностью фантаста, можно даже сказать об этом будущем, что оно будет недоуменно спрашивать: а что, собственно находили в этой улыбке, когда её находили? А ничего...
        Был создан ажиотаж на "пустом месте", постоянно копирующий и дублирующий самого себя, бесконечно множащий свои собственные придыхания, а также маленькие гордые самомнения "причащения тайны" - и я видел, и я проникся - главное тут, что "я проникся", и как говорят, самой самой тайне, - как говорят...
        Всё это напоминает в Хайдеггеровской терминологии чистый феномен эссенции Дасмана - "человеческого людства как такового" - с его основными чертами: двусмысленностью и любопытством, удовлетворять которые по полной программе была призвана Мона Лиза, с лёгкой, случайной руки Теофиля Готье. Просто время пришло впадать в коллективные безумия - среднего человечка накопилась уже достаточная масса, просто Мона Лиза подошла по некоторым своим параметрам на роль и должность подобного "симулякра", и вот спустя пару столетий, полы Лувра трещат под грузом миллионных посетителей, и ни один из них не хочет по-настоящему задуматься над тайной самого Леонардо, зато с удовольствием "верещит" о разогретой и расфасованной тайне Моны Лизы.
Всё пустое, мой друг... всё пустое...
        А Джоконда, она как-будто предчувствовала свою судьбу, когда была писана великим мастером, и на самом деле хитро прищурившись, а не улыбаясь, изготовилась встретить всю эту челядь.
        В Джоконде нет ни грамма улыбки, в ней есть скрытая, глубоко запрятанная, лишь едва проступающая насмешка, в которой аристократизм духа Леонардо выразил своё отношение к плебейскому духу будущей судьбы человечества. Вот вам загадка: Леонардо спрашивает - человеческий дух - аристократ или плебей?
        И я думаю не надо расписывать долго как отвечает на этот вопрос человечество, когда щёлкает миллионами телефончиков, будоражащую их Мону Лизу.
        Улыбку в Джоконде находит Дасман, Дазайн улыбку в Джоконде не находит - так сказать будет проще и внятнее, хотя и звучит это грубо. В той мере, в какой мы подвержены законам человеческого, слишком человеческого, переставшего уже быть и только человеческим, а напоминающего больше один восторженный публичный свинюшник, мы там будем "находить" "тайну". Где и "находить" и "тайну" следует брать в кавычки, поскольку не требуется "находить" - всё до нас уже найдено и известно, что вот это - типа тайна. И где не требуется и "тайна", поскольку тайна в её не изуродованном виде требует подлинного индивидуального самостоятельного присутствия.
        Поклонники не находят, а обладают, и не тайной, а секретом - ведь обладать - это единственная фишка, которую оставил себе человек на планете сей. Так что ажиотаж не имеет к Леонардо никакого отношения, помимо абстрактно отрицательного и целиком лежит в плоскости причащения к обладанию секретами действительности - последнему развлечению деградирующего человечества.

И посему я и написала, что Джоконда смеётся над всеми этими идиотами, полирующими полы Лувра, она смеётся вторично, исходя из феномена, которым её окутали - смеётся чёрная кошка в чёрной комнате, та самая, которой там нет...