в комнате Макс

в комнате Макс всегда был скромный и скудный уют,
Лиза от жажды уставшая и неловких пустых извинений;
мысли комком и сгустком здесь нечаянно вслух снуют,
проплывая сквозь и мимо полароидных изображений.

она видит детали мира через свой большой объектив,
а в радужке глаз её плещется тьма и немая печаль,
открывает по ночам с кофе личный, прекрасный архив,
рвёт фотографии, а затем — лихорадочно ищет спираль.

в комнате Макс инди звучало в динамиках ранее,
гитары акустика, тот же грустно-печальный голос;
она видит покрывало звёзд, полярное в небе сияние,
когда запускает руку в небесно-голубой волос.

разум Макс подал голос, сталью с ней заговорил,
слова отчеканил так точечно, что засел в голове.
«убирайся, прошу ведь», — но он сильней надавил,
Макс упала, чувствуя язык синих волн на себе.

унялась буря, успела в клочья порвать любовь,
раненое куда сердце подевалось или запряталось?
Макс мотает время, а с носа всё хлыщет кровь,
(какой в этом толк, если только в памяти не отпечаталось).

она бредёт в свою комнату, лениво снимая одежду,
её глаза — объектив, на стене — полароидный снимок.
мечется вновь устало: выбор — и она между,
не хочет быть героем несчастно-сердечных поимок.

замолчал её разум, умолкло с ним сердце тоже,
остались лишь снимки с плёнки и обнажённое тело.
Макс бесконечно страшно, озябла, — мурашки по коже, —
а разум неслышно вторит: «что я только наделал?»

девушка потерялась среди времени, линий и лжи,
нужна ей срочно проявочная, разложить чтоб мысли по полкам.
она вынимает нож из бледной, родной спины,
пальцами проводя по руке, по ярким цветным наколкам.