Наш Сеймчан 60-ых!

Помяну хорошим словом
И Чар Петю и Чар Вову,
И Вин. Васю и брата Фому…
Помяну я и Мак. Пашу,
И Слюняева я Сашу,
Всем с большим приветом, руку жму!

Чар Серёже и Чар Гене,
Афанасьеву Евгенью,
И Авилову я Мише,
И всем тем, кто ещё дышит,
Тем, с кем полста-лет назад
Ходил в школу-интернат…

Тех, кого не в нёс в строку я,
Просто помяну вас всуе –
Всем найдётся место в голове.
Не бывает ведь склероза
От колымского мороза,
Что ложится инеем в траве…

Наш Сеймчан шестидесятых –
В тротуарах весь дощатых…
И домов барачных старина…
Все приличные строенья –
СГРЭ, Райком и вдохновенье –
Порт, что нам оставила война…

Лошадёнками с конбазы
Доставлялося всё сразу –
И дрова и чистая вода…
И домашним зверем дачным
В воздух шёл дымок барачный…
И тянулись ЛЭПа провода…

Стадион был с танцплощадкой…
Карусель была с лошадкой…
Статуи – у входа в стадион…
Дядю Гришу Ткецешвили
Все болельщики любили,
Справедливо матчи судил он.

Городошником был Филя,
Что лежит теперь в могиле….
Насмерть заковал его мороз…
Шёл пешком он к тёте Доре –
Только водки было море –
И сработал бешеный наркоз…

Не имела ещё МАЗов
На посёлке автобаза…
И с делянок длинные стволы
На распил везли «Захары»,
И в ночи светились фары…
Шёл к нам уголёк с Аркагалы…

Дефициты к нам шли с трассы…
Но, свои были колбасы…
И молочка – тоже вся своя…
Наш совхоз снабжал молочкой
Отдалённые все точки,
Даже  и Чукотские края…

Но барачный век недолог …
Разрастался наш посёлок…
СМУ перетворили в ССК.
Дала партия отмашку –
И росли пятиэтажки,
Лишь асфальта не было пока…

Кто руками, кто мозгами –
Наполняли закрома мы…
Но, когда распался СССР…
После той большой делёжки
Нам остались только рожки,
Да своей Фемиды беспредел…

Разлетелись кто куда мы….
Всё же, мысленно я с вами!
И в минуты светлые тогда
Я припомню, как мы жили,
Как любили и дружили…
Сладок дым отечества всегда!