Память

Гнали коричневых псов до Берлина,
Били наотмашь за жён и ребят...
Время прошло. Затянулись руины.
Не кровоточит в груди Ленинград.

Хлебные крошки лежат под ногами,
Скорчилась булка в помойном ведре!
Можно ли думать, чтоб хлеб с отрубями
Был самой сладкой едой на земле?

Песни, покрытые язвами мата,
Слушает жадно ликующий зал.
Помнит ли кто-то простого солдата,
Что на гармонике в Вене играл?

Проклят учитель, взывающий строго
К детям, что в лени не видят вины.
Их не бросало со школьных порогов
В адские жерла кипящей войны.

Место в прокуренной, тесной маршрутке
Внук старику не спешит уступать.
Видно, устал. То ли дело: за сутки
Некогда было в бою уставать.

Только порой, проверяя тетради,
Веру научишься вновь обретать:
Детской рукою застенчивый Владик
Вывел заветное РОДИНА-МАТЬ.

Время прошло. Затянулись руины.
Не кровоточит в груди Ленинград...
Только в душе настоящего Сына
Память жива много жизней подряд.