Крававая Мери

  Заглянув ко мне в мастерскую, Игорь сказал:
- Слушай, к нам завтра приезжает из Польши мой знакомый Лесь с женой. Надо бы его встретить, как полагается.
- О’кей, - говорю, - нам это, «как два пальца об асфальт».
Тогда сделаем так, - предлагает Игорь, -  я поеду его встречать, а ты – в магазин.  Купишь, всё, что необходимо для банкета, у тебя, ведь в универсаме знакомая заведующая, а то сейчас, сам понимаешь,  дефицит во всём.
- Он какие крепкие напитки употребляет? – спрашиваю.
- Я когда у него гостил, то Лесь меня угощал «Кровавой Мери», видно, она ему больше всего нравиться. Так, что возьми, сам понимаешь, чтобы троим мужикам хватило.
 Ну, а всё остальное – на твоё усмотрение,- и добавляет,- деньги пополам, так что не крохоборничай.
- О’кей,- говорю,- будет сделано, не сомневайся.
  Поехал я к своей знакомой, которой когда-то универсам оформлял. Набрал всякой еды сыра, колбаски копчённой, маслин, икорки, кофе, в общем? того, что на витрине не было с тех времён, когда у власти стал Горбачёв. С алкоголем вообще – труба, всё по карточкам. Поэтому, придя к заведующей  магазина - Раисе, думаю: «Сколько ж алкоголя брать? Я, ведь, не спросил, на долго поляк приезжает или нет? А вдруг не хватит?»
   Поэтому взял: десять бутылок водки, ящик пива, трёхлитровую банку томатного сока, пару шампанского и бутылочку коньячка «КС», на всякий случай.
   Мне всегда нравились такие застолья, особенно, когда деньги – пополам.
   Когда, я всё это привёз к Игорю домой, то Лида - его жена, удивлённо и даже с раздражением, спрашивает:
- Вы, что дураки, собрались неделю бухать?
- Как получится, - парирую, и добавляю, - коль дают, надо брать, а то потом хрен достанешь, а перед иностранцем будет неудобно. У нас в стране всё-таки – перестройка и ускорении, не говоря уже про гласность.
- Ну да,- говорит Лида,- перестроились так, что сигареты, алкоголь и даже мыло – по талонам, видно так ускорились, что они за нами не поспевают, но зато про это можно открыто говорить.
- Ладно, не переживай, всё будет нормально, - отвечаю, - ты лучше скажи, во сколько они приезжают?
- Игорь говорил, что часам к двум.
- Тогда и я к этому времени тоже подъеду.
Она, :
- Хорошо, только по дороге купи ещё украинского  хлеба.
- О’кей,- отвечаю.
И поехал к себе в мастерскую…
   На следующий день в назначенное время, я был уже у Игоря с двумя караваями чёрного ещё тёплого, душистого хлеба. Когда я зашёл на кухню, то увидел рослого, коренастого, слегка за тридцать лет, светловолосого мужчину с серыми глазами, а с ним рядом сидела блондинка – с  голубыми.
Игорь говорит:
- Вот познакомься, это  мой кум – художник и поэт, Евгений.
- Лесь, джень добры, - коротко сказал гость, и протянул руку с толстыми пальцами, а потом продолжил, - то моя, жона – Богда.
- Очень приятно, - и добавляю, - бардзо добже!
Он, удивившись немного,  спрашивает:
- О, пан муве добже по польску?
- Та нет, - говорю, - то я, когда был пацаном, то видел фильм « Четыре танкиста и собака», ну и некоторые слова помню.
 Он, видно, не всё понял, но название фильма  знал хорошо, улыбнувшись,  сказал:
- Так, так, штырегчов истув и пса, - и добавил,- теж видьяле.
А, Игорь, чтобы закончить наш диалог, весело сказал:
- Вот и хорошо, за понимание  надо выпить.
Я сел за стол.
  Лесь, сразу налил в стаканы томатного сока, а потом, как заправский бармен, по лезвию ножа пустил тоненькую струйку водки. Эта операция длилась не долго, но я заметил, что «Кровавую Мери» пили не только мужики, но и женщины и «нАлито», как мы говорим, у всех были одинаково.
   Честно говоря, я водку не очень жалую, но проявляя солидарность, подумал:
«Вот, кто-то говорил, что водки много? А, с таким темпом и количеством, к вечеру и половины не останется». Вечеринка обещала быть бурной...
   Через время, поднявши стакан, я произнёс:
- Ну, третий тост, за присусствующих здесь дам, за Лиду и Богду!
Когда все выпили, польская гостья говорит:
- Мое певне имья то Богуслав, - и продолжает с небольшим акцентом,- моё полное имя Богуслава, я учила русский язык в школе.
- Теперь понятно, – удивился я, -  ты, хорошо чешешь на украинской мове, и по русски. А Богуслава – это, та, которая прославляет Бога. В школе я даже какое-то произведение на уроках украинской литературы читал, про Марусю – богуславку.  За это – надо  выпить!
   Лесь по своей массе был килограмм сто, не меньше и видно привыкший к таким возлияниям, поэтому без промедления налил в стаканы…
   И вот, когда только начало смеркаться, и мы дошли уже до кондиции,  решили выйти на балкон – Игорь и Лесь покурить, а я подышать свежим воздухом, если можно так сказать.
  Закуривая, наш польский гость сказал:
- Ты языку польски в зачав разуметь?
- А, что там разуметь?- говорю, - я украинский учил со второго класса и многие слова похожи, ну, а теперь, почему-то ещё и обрывки, всяких фраз из песен и фильмов вспоминаются, видно открылись какие-то сенсорные зоны. Я, когда у своих родственников был в селе, так они после третьего стакана, тоже так разговаривали, и особенно, те, у кого не хватало передних зубов. Вот помнишь песню: « Не задирай носа шпевай разом з нами…»
- Лесь, - видно не всё понял, но закивал головой, - есть инна писенька к тромна паметаж?
И запел:
 - Кольорових ярмарку бляашану цыганку…
- Ну, еще бы - Мария Родовичь с гитарой, такая певица, - сказал я, и подхватил припев, которого, знал на слух, правда, только четыре строчки:
- Держастых копучику, паловнику на дручику…
- Хопаки, выпьеч дринка, - сказал раскрасневшийся поляк.
   Тут уже, даже Игорь понял, хоть никогда не учил украинский язык, но знал немного – английский, а дринк, что по польски, что по английски – одинаково.
     Короче говоря, к позднему вечеру, мы понимали друг друга с полуслова и беседа, как говорится, затянулась…
  Но, тут пришла Лида и, нарушив нашу идиллию, сказала:
- Хватит водку дрыскать, уже поздно, тем более, что вы её пьёте уже без томатного сока.
- Мы бы пили с томатом, но никак не можем из банки попасть в стакан. Так, что звыняйте, так получилось,- говорит Игорь, - щасс, на пасашок и баеньки.
   И я с Лесем, в знак согласия, молча, закивали.
   И через десять минут мы уже спали в постели. Благо в квартире было четыре комнаты, но из соседней раздавался такой  храп, что заснуть было невозможно, даже в пьяном состоянии. Как известно, храпит человек на всех языках одинаково.
  Наш польский гость спал с женой в и звук был такой, что звенели все окна. 
  Я даже вспомнил свой старый стишок:

        « Храпел ты так,
                что  окна все дрожали,
          В соседнем доме и в своём.
          Жена и все клопы сбежали,
          Чтобы не спать с тобой вдвоём».


   Утром, за завтраком Игорь говорит:
- Приходите в себя, вот пиво, а потом кофейком полирнёте, а через пару часов поедем по магазинам, Лесь с Богдой хотят кое-что купить.
- Так, так, муше купить вертаке, наженде и телевизор,- сказал гость.
  Из его речи, я разобрал только два слова – купить и телевизор, с сожалением обнаружив, что опять с трудом понимаю своего польского друга, то есть куда-то подевались все мои сенсорные способности.
  Глядя, на моё выражения лица, Богда сказала:
- Мы ремонт затеяли, поэтому хотим купить инструменты всякие, и если повезет – не большой телевизор.
- Пивом душу – не обманешь, - констатирую, - может по маленькой.
И похлопал пальцем по шее. Видно, в Европе, а может и во сём мире этот жест считается международным. Потому, что гость, улыбнувшись, одобрительно закивал и произнёс:
- Так, так, потшебуе катза!
- Вот видишь, - обратившись к Игорю, продолжаю, - нам надо с Лесем – катза, так, что давай, мы по рюмки коньячка выпьем, а то мне ещё сегодня работать надо. Поэтому я с вами не поеду. Завезёшь меня в мастерскую, а на обратном пути – заберёшь.
Кум вздохнул, и говорит:
- Хорошо вам, а мне за руль садиться.
- Ничего, - парирую, - вечером – догонишь.
   В общем, часа через два мы тронулись в путь…
Когда мы подъехали к  мастерской я из вежливости спросил:
- Может, кто хочет зайти ко мне посмотреть на мои работы.
Никто не проявил особого интереса, и только Лесь сказал:
- Так, так.
   По его выражению лица было  видно, что он  никогда не был в мастерской художника. Гость ходил, рассматривал рисунки, картины и одна, небольшая, ему понравилась.
И он даже предложил её купить, а я по законам гостеприимства тут же подарил её.
  Но больше всего ему понравился небольшой цветной телевизор «Шелялис».
- Ладно, - говорю, - если не купите, я тебе его продам.
 Он радостно закивал головой:
- О’кей, - и прихватив картину, пошёл к машине…
    Вечером, когда ребята заехали за мной, было продолжение банкета, но учитывая вчерашний опыт, в меньших масштабах…
    После пары стаканов «Кровавой Мери», я спрашиваю:
- Ну, что телевизор нашли.
- Не купилем,- грустно отвечает Лесь и добавляет, - выезжаме ютро вечорем. Твуй продашь?
   Я тогда ещё подумал: « Вот, опять сенсорика вернулась. Чудеса творит этот напиток. Правда, немного не понял, когда они ехать собрались утром или вечером».
  И на радостях говорю:
- О’кей, раз такое дело, я продам.
Тогда Лесь налив в стаканы очередную порцию  своего любимого напитка, сказал:
- На закуп!
А его жена перевела:
- За покупку!
   Видно не только у меня открылась способность к языкам, потому, что все дружно поддержали: «На закуп!»