Палата номер 7

                Палата №7     ©

       В палате под таким номером случилось мне лежать на обследовании во владимирском кардиоцентре, а поскольку цифра эта издавна считалась на Руси счастливой,  то не стала она в этом плане исключением  и для меня. Немалое число однопалатников,  медсестричек и врачей  подарило  мне  интересные  сюжеты для стихов,  которые я даже выделил в отдельную рубрику на своей  страничке – «ХА-ХА  с  больничной койки...». Что же касается прозы, то есть материал и для неё, и «Палата №7»  –  первая из попыток такого рода...

       Когда я приехал на жительство во Владимирскую область (а было это в жаркое лето 1972-го года), то в  ней  насчитывалось  около  двух   десятков  Героев  Советского  Союза,  и  одного  из  них  я   лицезрел самолично в близлежащей деревне,  где жители нашего посёлка покупали у частников  молоко. Но  с  той поры  прошло чуть более 10-ти лет,  и на  последнем  праздновании  Дня  Победы   на  трибунах  Красной площади владимирщину представляли всего два человека – владимирец  Маштаков  и  петушинец  Гусев.
С  первым  из  них,  Павлом  Семёновичем,  судьба  больничная  и  свела  меня  в  те  дни...

       Мне,   человеку    родившемуся   накануне   войны,    всегда    были   интересны   беседы   с   людьми, хлебнувшими военного  лиха,  и  мой  новый  знакомый  оказался  из  их  числа.  Командуя  расчётом  76-тимиллиметровых полковых орудий, ведущих огонь из глубины обороны, он, тем не менее, имел к концу войны на своём личном счету  два  подбитых  «Тигра».  Шёл  апрель  1945-года,  когда  его  расчёт  занял позиции на опушке леса,  прилегающего к шоссе,  по которому в походном порядке  шла  наша  пехотная часть. Неожиданно из  леска  неподалёку,  с  противоположной  стороны  от  автодороги,  выскочили  из засады   три   немецих   танка,  заходя  в  тыл  пешей  колонне,  с  намерением  огнём  и  гусеницами превратить  её  в  горы  трупов...

       Немцы оказались в такой близости от  замаскированных  артиллеристов,  что  на  бортовых  сторонах машин отчётливо виделись кресты без всякой оптики;  три  выстрела  прямой  наводкой  превратили  всю троицу в  пылающие  факелы. За  спасение  сотней  солдатских  жизней  весь  расчёт  был  представлен  к наградам,  а  командир  его  получил  звание  Героя...

       Павла Семёновича, подлечив, выписали домой, а его койку занял новичок, моего возраста,  к тому же оказавшийся и коллегой по профессии.  Алик,  как  он  мне  отрекомендовался,  попал  в  лапы  эскулапов сразу   с   букетом   болячек,  и  ему  перед  сном  вкалывали  обезболивающий  укол,  сам  по  себе  очень болезненный,  поочерёдно меняя половинки интимного места. Вот и в этот раз  зашла  перед  отходом  ко сну молодая дежурная медсестра, замужество которой подчёркивало обручальное кольцо на правой руке, и,  не получив от больного  всегдашней подсказки об очерёдности места  укола,  в  предыдущую  ягодицу его   и   сделала.  Сестричка   только  закрывала  за  собой  дверь  в  палату,  когда  Алик,  на  пике  боли, прохрипел ей вдогонку: «Чтоб тебя твой мужик недотрахал, как в  том  анекдоте:  «Ты  здесь  кончай  без меня,  а  я  пойду  покурить...»...

       Панцирные сетки кроватей остальных трёх обитателей палаты №7 заходили ходуном  от  конвульсий тел их обладателей,  в очередной раз подтвердив для меня справедливость сентенции Наполеона Бонапарта: «От великого до смешного - один  шаг»...

17 октября 2010 года