Феникс

Отвернитесь от меня к стене. К какой из стен - выбирайте сами, их здесь 3, не считая дверного проёма. Я его почему-то не считаю. Помимо нас ещё трое. И каждый спит. И каждый спит по-своему. Первый на спине, боясь апноэ. Второй слепит себя экраном и не говорит ни слова, третий - почти сутками, пока не разбудишь. Здесь только и мечтаешь что о сне, как будто действительно от чего-то можно устать. Я изначально несвободен, поэтому мне нравится некоторая казарменность, это иллюзия того, что ответственность лежит не на мне.
Я никогда ничего не нарушаю, хотя первые две недели пребывания думаю только об этом. Беда в том, что я очень хорошо понимаю слова. Первый раз мне сказали, что повторять такое нельзя, иначе меня уведут. Через долгое время я понял причину, по которой не хочу отсюда уходить.
Для этого пришлось уйти дважды.

Мне приходилось натягиваться струной и одновременно успевать делать самый равнодушный вид, проходя мимо. Расслабленный, заговаривая. Мне хотелось драться, если казалось, что есть какая-то угроза.
Я много раз успешно убеждал себя, что желание оберегать и приближаться - надуманное и побочное. Неправильно сформированная способность благодарить. Я впервые в жизни с помощью выводов, доводов и поводов пережал рану так, что ничего и не думало из неё сочиться. Я победил, не наломал дров, не бросился в омут, хотя был очевидно (очевидно, только для себя) близок.

Неосторожная колдунья, видели ли Вы, как тлеющий, едва красный уголёк разгорелся от взмахов Ваших юбок на осеннем ветру?
Вы исчезли, обогревшись, не закрыв заслонку печи, не затворив окна.

Это не бесконечно.
В комнате нет никого, в комнате тепло и ещё немного сыро. Никто из них сюда не вернётся. На Ваших пальцах останется зола, но если я останусь, то я останусь благодарен. Не за горение, а за возможность обогреть.