Исповедь графомана

То, что с вами, стряслось и со мною:
рифмой стал говорить сам с собою.
И теперь на конце каждой строчки
повторяю все буквы и точки.

Оценив обстоятельство это,
я публично назвался поэтом.
Рифмовать стал помногу и часто –
захотелось стать к славе причастным!

Но хоть рифмой ходил озабочен,
получалось как-то не очень.
И от славы мне только досталось,
то что публика часто смеялась.

Ведь не принял я во внимание,
что поэзия – не рифмование,
а мятежного духа прозрение –
никакого тут нету сравнения!

Мне ж не очень хотелось мятежничать,
в крик срываться и попусту нервничать –
здесь по горло соседей хватает,
чтоб кричать, матюгаться и лаять.

И решил со стихами расстаться –
разве нечем мне больше заняться?
Но порыв мой понять мне позволил,
что привычка – пуще неволи.

Вот представьте: сказать хочу прозой –
залезает вдруг рифма занозой –
и не выдернуть, не увернуться.
Что ж теперь мне – навеки заткнуться?!

К настоящим взываю поэтам:
помогите мне, други, советом:
как прогнать рифмования манию,
задушить навсегда графоманию?