Вiдгуляла осiнь

Відгуляла осінь, відбуяла.
Вже нема ні музики, ні муз.
В небі хмари сумно пропливали,
Мокрі, сірі, схожі на медуз.

В довгих чорних  мантіях ворони
Долучились до суддівських справ,
Довго щось кричали в мікрофони,
Вирок винесли: - Украв! Украв!

Тільки хто украв, коли і в кого? –
Дивувались горобці: - Чи чув?!
- Карл украв щось…
-Що нам з того? –
Сумно похитався клен й заснув.

Дріботів по стежці нудний дощик.
А за ним летів уже сніжок,
Розсипав сріблясті нові гроші.
Вибілив стежки, ставок, стіжок…

Перевод Иосифа Бобровицкого:

Отгуляла осень, отплясала.
Нет уже ни музыки, ни муз.
В небе грустно туча проплывала,
Мокрая, как будто груз медуз.

В длинных чёрных мантиях вороны
Там, где суд на ветках заседал,
Подолгу кричали в микрофоны,
Приговор читая, "Крал!Украл!"

Только кто украл? - тут нет ответа.
Удивлялись воробьи, - чьи, чьи?
Карл украл? Но для чего всё это? -
Клён зевнул, да и уснул в ночи.

Пробежал по тропке скучный дождик.
А за ним летел уже снежок,
Разбросал серебряные гроши,
Выбелил тропинку, пруд, стожок

Вольный перевод Григория Пономарчука:


Отгуляла осень, отшумела,
Отыграла музыку свою...
Заскучали музы не у дела,
Грустные мелодии поют...

В мантиях "судейские"-вороны
Подняли взъерошенные гвалт,
Каркая, как будто в микрофоны,
Словно приговор: "Украл, украл!"

Молча переглядывались птицы:
Что за новость: "Кто кого украл?"
Воробьи  и серые синицы
Прячутся поглубже в сеновал.

Дождик, моросящий мелкой сеткой,
К ночи стал похожим на снежок -
Утром, как серебряной монеткой,
Выблестил и тропку, и стожок.