Камень царапая

(Зарисовки)

— Толи в тебе нет умений, глупец! —
Рявкнул на младшего старший,
Видя как тот навостряет конец
Пики для боя, и взглядом упавший,
Медленно тер, нажимая слегка,
Камень царапая нежно.
Думал меж делом: «ох, доля тяжка́!»,
Но все же взирая отважно,
Работу свою понимая как честь.
Тут старший, усатый и пьяный,
К нему подошел, топнув в персть,
Весь грузный, заносчивый, ладный.
Бывавший в боях, кои страшно смотреть…
Хотя бы своим самомненьем.
И встал, и давай тут над ухом сопеть
Старшинским своим вразумленьем,
Мол, видя, как младший старается зря,
Тревожа металл об точило.
И вот его мерзкая дыхлая харя
Пред ним уж проклятья вопила…
Вздохнул, пособрался, опять нажимает,
Ведет да со скрежетом стонет.
Неслышно. Но камень его понимает.
В лице же затмение тонет.
Печаль и тревога. Бессвязные думы.
На мыслях иссечены раны…
Стоит? Все стоит. Руки в боки.
И не смеется. Смурны и угрюмы
Глаза. Он весь, целиком, для войны.
Не ведать ему празднославия муки.
Истерзан в походах, насыщен ветрами,
Бесстрашием знает почет.
Стоит, упирает себя тут руками,
И, бестия, камень, мол, ждет.
Юнец поднял глаза. Прекратив мучить пику.
— Возьми, я закончу потом…
Тот фыркнул, шутя, пыхнул взором, дав лику
Свободно яреть над юнцом.
— Заканчивай, ну-кась! Веди боком легче,
А здесь поднажми на конец.
И так он стоял, и движения четче,
Пока не изрек: «Молодец».
Как будто себе, едва слышно как выдох.
Младой, встал над камнем, молчит.
И старший сказал: «Да храни тебя Бог».
Похлопал, не сильно: плечо, ишь, саднит…
И тут же уселся на место точильное.
Юнец отошел. Другу вот говорит
Про это про все, смыслом сильное.
И друг покивал, пику взвесив в руке,
Подбросив надеждою вещею.
А этому… мать во пуховом платке
Привиделась мельком. К бессмертию.