Про музыку и карты

«сердце умирает медленно… сбрасывая надежды как листья… до тех пор, пока не останется ни одной, ни единой надежды, ничего не остаётся»

Очень медленно гнило моё,
и сейчас я смогу сказать,
человек – что колода карт:
и рубашка его тонка.

Если пики, то остриё,
где король – самовлюблено,
где есть дама, там драма, мор,
и Валет на балет и спор.

Я по масти своей ничто,
а по месту – почти нигде.
Чёрной картой забвения
нарушаю тончайший слой,
и ложусь меж крестей и черв.

Гнило медленно; кипятясь,
на останках густой смолы:
самовыжило, подучась
не надеяться, как слепыш.
Кто бы веки тогда раскрыл,
когда было чему любить.

Видно явно, не сбереглась,
адекватность – пустая ложь.
И в моей голове пустырь
прорастает в копну волос.

Правда зрячих – слепая мзда,
будто видят и знают толк;
иллюзорная маета
протянулась в понтонный мост.

Столько образов, столько слов,
столько думать,.. но ни о чём
никогда не сказать тому,
кто без надобности хитёр.

Я ошиблась, моя вина
(моего здесь другого нет),
если верность Нулю – глупа,
то умней нанесённый вред.

Счастье, чуешь, ты трикстеришь,
постоянее даже бл*дь.
Знай, твой голос не заглушить,
просто память как каббала.

Так, помпезный снесён алтарь,
а за рифму гореть в огне,
мне по ладу любая тварь,
по тональности – быть ничьей.

Ноябрь