Письмо путешественника

*** Из раннего творчества.
*** Посвящается Guan Rong.
*** Посвящается Сергею Есенину.

-- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- --
-- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- --
"Ну кто же из нас на палубе большой
  Не падал, не блевал и не ругался?
  Их мало с опытной душой!
  Тех, кто крепким в качке оставался".
                (с) Сергей Есенин
-- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- --
-- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- --

Веет с моря свежей солью.
Несёт нам юность лето!
Заря горит багряной кровью,
Когда в безбрежном море где-то
Рассекает зеркало воды
Лодка-путник одинокий.

Она кренилась кособоко
Средь оранжевой гнеды,
Уводя рулевого от невзгод
И от волнующей беды.

Как молния она мчалась,
Словно дикая кобыла по степи.
Она уже моря не боялась,
А его, разрезая, покоряла,
Оставляя пенные следы.

Мы бы молодость вернули,
Далеко оставив позади
Родные берега комфорта.
И вот по курсу завернули
И нацелились до порта,
Средь оранжевой гнеды
Шествуя до края света,
Когда несёт нам юность лето.

Родная, взял бы
Я вас туда с собой,
Пригласил бы повстречать
Лучи раннего рассвета.
Шёл бы наш корабль
Оранжевой гнедой
До края света!

Хотя китайский Вы буддист
И культура Ваша там совсем иная,
А я -- скептичный атеист,
То это всё равно совсем неважно.
Под нами ведь вода
Рессветная, гнедая!
Неважно то, что раньше
Между нами было.
Сейчас Ваше существо
Для меня прекрасным слыло.

Прошлый наш корабль
Ненадёжной был постройки,
А мы уже покоились
И играли там ансамбли,
Скандалы, неустойки.
О, как были мы жестоки,
Глупые усугубляя споры!
Ещё - увы - не понимая,
Что не зрелы узы, не готовы!

Я Ваш помню взгляд --
Тот самый, первый.
Ещё давно тогда мы
Не были уж жестоки.
Он такой был детский, верный...
Ваши карие глаза
В китайских тех глазницах...
С них капала любовная слеза,
Омывая тёмные ресницы.
Я помню!..
Когда приходилось нам прощаться,
Возможно навсегда,
Как Вы на плечи мне
Бросались обниматься.

Помню Вашу грусть и нежность,
Помню Ваши карие глаза
И то, как с них капала слеза...
Помню Вашу безмятежность --
Естественную поначалу
И натянутую под конец.
Казалось мне
Тогда спервоначалу,
Что то был уже венец,
Когда на самом деле
Было лишь начало.

Не знаю, почему в то время
Я наивно полагал,
Неизвестное ощущая бремя,
Что любовью Вашей
Будто я возобладал.

Я наивно полагал,
Что приобретается любовь
Договором иль в рассрочку,
Хотя на собственных словах
Подобного не осознавал...
И вот попытках понять себя
Я Вас дерзостью терзал,
Всё не попадая в точку.

Я помню те печали,
Будто случились с нами
Все они вчера.
Я помню то,
Как Вы кричали
На свою жизнь и на меня.
Я помню то,
Как в жутких ссорах
Оба мы дичали,
Пытаясь каждый
Отстоять себя.

Хотел бы очень знать я,
Находитесь где Вы
И что с Вами происходит.
Я вернулся снова бы в Китай
Узнать сейчас,
Из нас что каждый ищет
И что один находит?

Почему взлелеял вновь
Я ту странную надежду?
Зачем гнедая моя кровь
Толкает яростно сорвать
С себя старую одежду
И отправиться искать
По берегам Вас вновь?

Я помню лондонский бульвар,
По которому мы вдвоём
Много медленно гуляли,
Где первые слова любви
Друг другу мы сказали.
Помню я,
Как в китайских тех глазах
При первом поцелуе
Любовь в улыбке Ваша засияла!

Помню я,
Как после него Вы
В шоковом ходили состоянии,
Не зная, что сделать, что сказать.
Я тогда увидел,
Что радостно были
Вынуждены Вы дрожать.
Да и куда бы делись Вы?
Куда могли бежать?
Меньше всего Вам
Того хотелось.

О, какой мне был урок
Отношения непростые с Вами!
Хотел бы я себе представить,
А лучше-то ещё -- увидеть,
Какой мы оба из него
Извлекаем прок.

В любви тогда
Я был матросом
Зелёным, молодым.
Мой опыт ещё
Не пользовался спросом
На судне стариков седых!

Пожалуй, оба мы
Были те ещё матросы!
Гоняли судно мы в грозу,
А сами себе в то время
Задавали же вопросы:
"Откуда появилась и взялась
 Ненастная сварливая погода?"
Так и любовь наша тоже
Ни пойми куда плелась.
А если бы она не разошлась,
То - возможно - было бы так
Из года через время в годы!
Плелись бы оба ни пойми куда,
Вращая рулевое колесо
Туда-сюда -- и так по кругу снова,
В порочном замкнутом движении
И вгоняли судно
Дальше бы в пургу.

Трудно нам любовь давалась!
Много было бед --
Расстояние, ссоры,
А в конце и расставание.
Но немало было и побед
В этих долгих нудных спорах!

Могли бы дать Вы мне созреть --
Я Вас радовал бы делом, словом.
Дали бы Вы себя полно разглядеть
Мне, теперь более толковому.

Эх, да повидаться снова,
Я искренне надеюсь,
Вам совсем не будет больно.
Простите за откровенные слова,
Хоть и не говорите Вы по-русски...
И всё же интересно,
Какая ходит там о Вас молва?
Потому что если вдруг
Она Вам на рану сыпет солью,
То я бы посвятил
Весь талант своего пера,
Чтобы Вам лучше было снова.

И вот корабль я достроил
на верфи корабельной
И, не дождавшись Вас,
Выход в море сам устроил
По установке самодельной,
Оставил гавань позади,
Выходя навстречу солнцу.

Да, надо мне признаться:
Я, вышедши оттуда,
Посматривал назад украдкой...
Но времена прошли,
И сумел я догадаться,
Что прекрасно одинокое
Плавание в Бермудах!
Да, путь мой был негладкий
До Саргассовых морей,
Но я сумел -- добрался!
И здесь на берегу...
Здесь мне очень сладко!

И вот я, достав перо
Старое, родное,
В спокойствии Вам
Пишу издалека,
Испытывая чувство
Любви той прежней,
Но теперь уже смирное.
Я давнюю и некогда взаимную
Свою Вам нежность шлю.

Надеюсь, что ветер тот попутный
Приведёт и Вас ко мне.
Надеюсь, что не буду я распутный,
Ожидая Вас в Саргассовом селе.

Но а коль Вы судно
Поныне не достроили,
То не быть беде.
Вы и ранее меня
Вниманием удостоили,
Полным нежности, любви.
В ней я радость вспоминаю,
Сидя здесь в Саргассовом селе.

Что же, родная.
Пора мне дальше в путь!
Мне Вы так же всё благая,
Даже если не сумел я
Донести до Вас ту суть.
Дорогая, будьте Вы здоровы.
Поживайте в тепле и доброте!
Пусть Вас наши дни суровые
В суетливой не оставят хрипоте.
И пусть Вы жизнью будете довольны.