Завистливый ноябрь

Последний месяц осени,
завистливый ноябрь
всё время строит козни мне,
чтоб тяжело дышал.
Туманом занавешенный,
по жизни наугад
шёл небезгрешный к женщине,
стыдливо пряча взгляд.
Как будто та далёкая
годами меня ждёт,
а между её строками
чуть теплится намёк.
Как уголёк мерцающий,
дыханием храним,
в моих провалах памяти,
в сиреневой дали.
Никак не разгорается,
но и не тухнет он.
Дымки над Воропаево*
и светел чей-то дом.
А где-то в окнах темени,
как в жерле чёрных дыр.
Ни вздоха, ни прощения,
ни мира, ни войны.
Вот так по очередности,
что в старом том кино,
промчатся кадры осенью,
уснут глубоким сном.
Встаёшь, бывало, затемно,
а мама топит печь,
яичница глазастая
моргает на столе.
Зевнёшь и к рукомойнику
ладони поднесёшь,
а угольки-раскольники
стреляют на авось.
Да вроде цел и старости
не чуешь на плечах.
Но к печке не дотянешься –
погас родной очаг.
Последний месяц осени,
завистливый ноябрь,
мелькни хоть искрой прошлого,
где милая моя.
*Малая родина