Только гул эха чуди и мери...

Закрываются в прошлое двери,
только щели остались одни,
только гул эха чуди и мери,
лишь расплывчатых пятен огни.

Белый памятник - Ленин и Сталин,
и "анютины глазки" пестрят.
Сосны с дятлами. Парк карнавален.
Городошные биты летят.

И Иосиф летит с постамента.
И последний пыхтит паровоз
с белым дымом "Казбека" и "Кента"
от вождя проливателей слёз,

под летящей над ним Терешковой,
тюбик супа держащей в руке,
он такой же как в школьной столовой.
Уфф! Везёт мне, не вызван к доске.

Я могу доказать теорему,
но так хрупок, так пачкает мел.
И абстрактную эту проблему
очень скучно решать. Много дел.

Нужно выменять марки Гвинеи,
посмотреть на Стрельцова финты
и купить что-нибудь в бакалее,
а на реках возводят мосты.

В Комитете Центральном меняют
генерального секретаря.
Новый фильм на "Мосфильме" снимают,
в нём стрельцы мало верят в царя.

В этой жизни всё спуталось странно.
Сколько душ поглотил кинозал!
Исполнять пятилетние планы
было нужно. И я подрастал.